Сетевое издание
Современные проблемы науки и образования
ISSN 2070-7428
"Перечень" ВАК
ИФ РИНЦ = 1,006

МИФОЛОГО-СИМВОЛИЧЕСКОЕ В ТАЛЫШСКОМ ЭТНИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ

Мамедов А.А. 1
1 ФГБОУ ВО Российский государственный аграрный университет-МСХА им. К.А. Тимирязева
В статье анализируется формирование мифолого-религиозного компонента талышского этнического сознания. Статья выполнена в новом актуальном направлении социально-философских и философско-антропологических исследований – анализ формирования и развития этнического сознания на основе изучения мифологических и символических компонентов. Показано, что культурные традиции талышского народа формировались и развивались в достаточно своеобразных условиях, названных автором «геоэтническим заповедником», существенно повлиявших на характерные черты талышского этноса. Автор убедительно показал, что в указанном «геоэтническом заповеднике» привнесенные традиции, идеи и верования, хотя и играли доминирующую роль, но никогда полностью не вытесняли прежние ценностные установки. Это ставило во главу угла социокультурного бытования талышского этноса выработку и постоянное сохранение норм, механизмов и критериев этнической идентичности. Таким образом, этническое сознание талышей формировалось в тесной связи с окружающей его экосистемой, важную роль в которой играли неразрывно связанные с культом, рощ, деревьев и камней мифолого-символические традиции.
талыши
этническое сознание
геоэтнический заповедник
символы
мифология
1. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. – М.: Наука, 1989.
2. Лосев А.Ф. Очерк античного символизма и мифологии. – М., 1993.
3. Мамедов А.А., Гусейнзаде М.Г. Талыши: история и культура. Хрестоматия. – М.: Книжный дом «Либроком», 2009.
4. Мамедов А.А., Оришев А.Б., Шиповская Л.П. Зороастризм: формирование религиозного сознания // Фундаментальные исследования. – 2014. – № 9-5. – С. 1140-1143.
5. Мамедов А.А. Формирование талышского народного поэтического творчества // Социально-гуманитарные знания. – 2015. – № 3. – С. 329-338.
6. Мамедов А.А. Талыши как носители древнего языка Азербайджана // Вопросы филологических наук. – 2006. – № 5. – С. 113-127.
7. Мамедов А.А. Синкретизм талышских народных верований // Апробация. – 2015. – № 3 (30). – С. 82-83.
8. Мамедов А.А. Тоталитаризм и интеллектуальная свобода // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. – 2010. – № 6. – С. 27-32.
9. Мамедов А. А. К вопросу об этнообразующих элементах талышской культуры // Интеграция науки и образования: сборник статей Международной научно-практической конференции / Международный центр инновационных исследований «Омега Сайнс», 2014. –С. 200-203.
10. Мамедов А.А. К вопросу о роли зороастрийских моральных норм в талышском этническом сознании // Перспективы развития науки и образования. Сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции: в 13 частях. –Тамбов, 2015. – С. 101-103.
11. Мамедов А.А. О талышском «геоэтническом заповеднике» // Научный взгляд на общество. Сборник статей Международной научно-практической конференции. – Уфа, 2015. – С. 44-46.
12. Мамедов А.А. Роль религиозного синкретизма в развитии талышского этнического сознания // Социально-гуманитарные знания. – 2012. – № 3. – С. 315-324.
Прояснение сущности и структуры национально-этнического сознания невозможно без изучения символических форм любой национальной культуры [2]. Специфика этноса сопряжена со спецификой культуры, которую она создает. Поэтому необходимость исследования национально-этнического сознания, народной культуры сегодня, особенно, актуальна, вдвойне она актуальна для культуры талышей на современном этапе их развития, что связано со сложным комплексом исторических и социально-политических проблем [9].

Способами передачи информации являются, с точки зрения этого автора, прежде всего традиции, языковые коммуникации, совокупность доминантных символов. При этом все перечисленные способы относятся к диахронной информации: это вся культурная традиция народа, его творческое наследство, передаваемое из поколения в поколение, в словесной, а также материально-изобразительной форме [5]. Наличием этих непрерывных диахронных информационных связей между сменяющими друг друга последовательными поколениями этноса обусловлена его преемственность и стабильность во времени, передача этнической традиции в течение веков.

В процессе ретрансляции информации особое значение приобретают этнические символы, в которых аккумулируются консолидирующие этнос смыслы и значения, идеалы и ценности. Именно их воспроизводимость посредством информационных связей этноса обеспечивает его идентичность и стабильные, константные структуры его сознания.

Роль символов в развитии этноса сопряжена и с их значением в процессе наиважнейших этапов (скачков) в рамках этногенеза. Речь идет об изобретении письменности (символической в своей основе - иератики, иероглифики, пиктографии) о развитии средств массовой коммуникации и массового образования. С динамикой символов можно связать процессы уплотнения информационных потоков связей этноса. Арутюнов подчеркивает, что плотность их возрастает в ходе прогрессивно-поступательного исторического развития этноса. Различные типы состояний информационной плотности С.А. Арутюнов связывает с основными типами эволюционных общностей [1].

Данный подход достаточно интересен, так как дает возможность применить общую теорию информации к анализу бытия этноса, вычленив систему этнических символов как определенных носителей наиболее важных, с точки зрения жизни этноса, информационных единиц. Именно характер информации, формы ее кодификации (символ, образ, метафора, знак) и способы ретрансляции дают этносу возможность обладать сходным комплексом черт в культуре, мифом об общем происхождении, коллективной исторической памятью, общим наименованием.

Указанный подход позволяет объяснить отличительные черты коллективного сознания этноса, специфические характеристики его миропонимания и мировидения, особенности мифологии, форм объективации воображения, этнических архетипов и т.п., отраженные в целостной системе этнических символов.

Следует отметить, что культурные традиции талышского народа формировались и развивалась в достаточно своеобразных условиях, названных нами «геоэтническим заповедником», существенно повлиявших на его характерные черты [11].

Прежде всего, народная культура талышского народа сопряжена с таким геополитическим локусом (освоенное культурное пространство), который был постоянно связан с разнообразными, часто противоположными культурными влияниями. Достаточно сказать, что в указанном «геоэтническом заповеднике» привнесенные традиции, идеи и верования, хотя и играли доминирующую роль, но никогда полностью не вытесняли прежние ценностные установки. Это ставило во главу угла социокультурного бытования талышского этноса выработку и постоянное сохранение норм, механизмов и критериев этнической идентичности [10].

С другой стороны, указанный уникальный «геоэтнический заповедник» способствовал формированию «монорелигиозной» среды, т.е. религиозно-конфессионального однообразия, что позволило избежать конфликтов на религиозной почве. Ислам шиитского толка, привитый на талышской земле, переплетал в себе элементы зороастрийского и дозороастрийского верований, что внесло разнообразие в фольклор и быт талышского этноса [4]. Это создает сложнейшие семиотические (знаково-символические) контексты, с их своеобразным синтезированием в рамках фольклорных форм культуры.     

Мифологизирование как определенная склонность сознания сохраняется на всех исторических этапах развития талышского этнического общества. При этом наивная картина мира есть строгая и определенная целостность. Это ее необходимое условие, поскольку в любом другом случае она лишается своей главной функции - адаптивной и не может служить основой для при­способления к миру, для принятия жизненно важных решений этническим обществом. Социальность как таковая есть синтез природного и человеческого бытия. С одной стороны, это - человек, данный как природное безразличие и надындивидуальность, а с другой - как природное существо, живая личностная форма жизни.  Эта «наивная» картина мира, сконструированная на основе древних религиозных представлений, оставалась в последующем в основе своей неизменной.

Взаимодействуя с природой и социальной средой, человек не выделял се­бя из природной среды и тем более не отделял себя как личность от родового социума. Первоначально выделял себя и противопоставлял окружающему миру, другим людям не отдельный человек, а род. В далеком прошлом инди­вид выражал собой надперсональный характер и олицетворял собой родоп­леменной коллектив, т.е. социум как собрание «людей одной кости». Только через самоотождествление индивида со своим родовым социумом могло иметь место понимание своей самоидентификации. Основной функцией эт­нической культуры в данном случае выступает функция психологической защиты этноса от угрозы извне. Человек, по мнению П. Тейяра де Шардена, создает новую способность - способность вносить порядок в универсум с помощью его своеобразного познания. Благодаря этому этнос получает та­кой «образ окружающего, в котором все элементы мироздания структуриро­ваны и соотнесены с самим человеком, так что каждое человеческое действие является компонентом общей структуры».

Все это справедливо в отношении талышского народа. В свадебных обрядах талышей сохранилась традиция, ко­гда в день приезда за невестой сторона жениха наряду с живым бараном обя­зательно привозит с собой готовую к употреблению и разделанную особым способом (по суставам) тушу барана. В древности (а в том, что эта традиция берет свое начало с древних времен, нет никакого сомнения), части туши жи­вотного распределялись между членами рода в строго определенном поряд­ке [3].

Возможно, что в основе символики таких коллективных трапез лежала идея демонстрации тождества: рода как социального организма и частей ту­ши жертвенного животного. Ритуальная трапеза не просто бытовой прием пищи, а ритуальное действие, сверхдетерминированное сложнейшим куль­турно-мифологическим контекстом и семантическим смыслом.

Что касается живого барана, то его кто-то из родственников жениха режет у порога дома, аккуратно перед самими ногами невесты, при этом голову животного бросают в одну сторону, а туловище - в другую, и невеста входит в дом между туловищем и головой жертвенного животного. В этом случае обряд носит очистительный характер, и он связан с более сложной системой социальной организации общества. Таким образом, социоантропоморфическое мировоззрение не является единым и пред­ставляет собой комплекс мифологического, религиозного и частично худо­жественного мировоззрения [7].

С другой стороны, глубинная связь символики еды и жертвы напоминает о мифах сотворения мира, согласно которым вселенная возника­ет в результате разделения на части того, что было раньше единым. Древ­нейшая тема мифа - это созидание мира в целом или его частей, элементов.

Приведенный выше пример из талышских свадебных обрядах наглядно демонстрирует, что обывательское представление о том, что в мифах и в сказках изображает­ся лишь борьба добра и зла, является весьма упрощенным и в принципе не­верным. Содержание мифа для человека истинно, потому что соответствует структуре его переживания. Семь звезд Большой Медведицы в древнеиранской традиции вос­принимались как семь частей тела мальчика с большими рогами. Это вплетено в структуру древнеиранского миропонимания, в структуру еще дозороастрийских жизненных ценностей, а значит, является исходным знанием по своему существу [12]. Если подходить к мифу как к первой манифестации духовного, то в этой сфере можно разгля­деть первичные основы этнического сознания. Миф отражает противопос­тавление своего и чужого, космоса и хаоса. «Свое» - первоначально означает свой родоплеменной коллектив, олицетворенный в образе героя мифа, защи­щающего мировой, в широком смысле слова космический порядок (Траэтона). «Чужое» представляется стороной сил зла, сеющей страх и хаос (Ажи-Дахака).

В мифологии демонические персонажи являются олицетворением хаоса. Поэтому мифы творения сводятся к упорядочению первичного хаоса, к борь­бе и победе космоса над хаосом. Поиск гармоничного сосуществования с природой, упорядоченности окружающего мира - неизменная константа культуры любого этноса. Эта константа этнической культуры является древнейшим и главным определяющим стимулом человеческого поведения, ко­торое определялось сознанием, в том числе и этническим [8]. В мифологическом сознании талышей число природных маркеров весьма значительно и охваты­вает многие, если не все, жизненные ситуации в биологическом, социальном и ментальном аспектах. Все это позволяет сделать вывод о том, что этниче­ское сознание талышей формировалось в тесной связи с окружающей его эко­системой, сохраняя при этом отдельные элементы той отдаленной эпохи, к которой относится каспийско-кадусийский компонент этногенеза [6]. Этнос адаптируется в окружающей реальности тем, что всему в мире дает как бы свое название, тем самым определяя его место в мироздании. Мифо­логическая картина мира не различает реальное и иллюзорное, не выделяет человека из окружающего мира, а одушевляет и очеловечивает его.

Рецензенты:

Ромашкин К.И., д.ф.н., доцент, заведующий кафедрой философии РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева, г. Москва;

Шиповская Л.П., д.ф.н., профессор кафедры философии РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева, г. Москва.


Библиографическая ссылка

Мамедов А.А. МИФОЛОГО-СИМВОЛИЧЕСКОЕ В ТАЛЫШСКОМ ЭТНИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 2-2. ;
URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=23199 (дата обращения: 06.11.2024).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
(Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления)

«Фундаментальные исследования» список ВАК ИФ РИНЦ = 1,674