Осознанная готовность к принятию другого в свой мир означает не только готовность к принятию определенных обязательств и ответственности, но и наличие достаточной проницаемости границ психологического пространства личности и реальных ресурсов для осуществления этого.
Психологическое пространство личности - это субъективно значимый фрагмент бытия, определяющий актуальную деятельность и стратегию жизни человека и включающий комплекс физических, социальных и психологических явлений, с которыми человек себя отождествляет. Опираясь на точку зрения С.К. Нартовой-Бочавер, психологическую суверенность мы рассматриваем как состояние границ психологического пространства. Психологическая (личностная) суверенность определяется автором как «способность человека контролировать, защищать и развивать свое психологическое пространство, в основе которой - обобщенный опыт успешного автономного поведения» [6, с. 38]. Кроме того, психологическая суверенность, по мнению С.К. Нартовой-Бочавер: 1) развивается в онтогенезе с изменением содержания психологического пространства личности, проходя через сензитивные к его измерениям периоды и отвечая задачам взросления человека; 2) проявляется в формах психической активности, соответствующей всем уровням индивидуальности: индивидному, предметно-содержательному, духовно-мировоззренческому; 3) определяет благополучие и продуктивность личности в различных сферах жизнедеятельности [5].
Особое место занимает «суверенность» в контексте системной антропологической психологии. В рамках концепции признается, что суверенная личность отличается от других тем, что несет ответственность за порядок и качество своего многомерного жизненного мира [7]. Она «способна самостоятельно, без посредников выходить к культуре и вычерпывать из нее основания для сохранения и развития своего многомерного мира, т.е. самой себя» [2, с. 92].
Изучение готовности к материнству в последние годы ведется в различных аспектах, но при всем многообразии подходов к изучению данной темы систематического исследования связи готовности к материнству, реального материнского поведения и развития ребенка не проводилось. Поэтому вопрос о ведущем факторе, обеспечивающем эту связь, остается открытым.
Большинство авторов (В.И. Брутман, Е.М. Матвеева и др.), исследующих проблему готовности к материнству, считают, что готовность к материнству формируется на протяжении всей жизни. На процесс формирования влияют как биологические, так и социальные факторы, поскольку готовность к материнству имеет, с одной стороны, мощную инстинктивную основу, а с другой - выступает как личностное образование, в котором отражается весь предыдущий опыт ее взаимоотношений со своими родителями, сверстниками, мужем и другими людьми [3].
В.И. Брутман рассматривает готовность к материнству как способность матери обеспечивать адекватные условия для развития ребенка, проявляющуюся в определенном типе отношения матери к ребенку. Тип материнского отношения, соответствующий готовности или неготовности к материнству, автор связывает с ценностью ребенка для матери [1].
Е.В. Матвеева определяет психологическую готовность к материнству как специфическое личностное образование, включающее в себя три блока готовности: потребностно-мотивационный блок; когнитивно-операционный блок и блок социально-личностной готовности к материнству. Потребностно-мотивационная готовность к материнству подразумевает потребность в материнстве и включает потребностно-эмоциональный и ценностно-смысловой компоненты. Потребность в материнстве - комплексная потребность. Она подразумевает рефлексию своих состояний и стремление к их переживанию в процессе взаимодействия с ребенком и не исчерпывается желанием иметь детей. Потребностно-эмоциональная готовность к материнству обеспечивает позитивное отношение женщины к беременности и настрой (без страха) на роды, эмоционально-положительный образ ребенка, желание заботиться о нем, радостно-счастливое отношение к роли матери. Ценностно-смысловая готовность к материнству предполагает осознание женщиной высокой степени ценности ребенка и материнства среди других ценностей, «правильные» представления о смысле детей и материнства. Содержание когнитивно-операционного блока составляют знание женщиной своих материнских функций, знание о психофизиологических особенностях в период беременности, знание о родах и об особенностях воспитания и развития детей, представление о некоторых операциях общения и взаимодействия с ребенком и ухода за ним, знание о грудном вскармливании. Блок социально-личностной готовности к материнству включает развитие половой идентификации женщины, установки на стратегию воспитания ребенка, представление о важных для развития ребенка личностных качествах матери, позитивное восприятие своей родительской роли, осознание ответственности за развитие ребенка и свою материнскую позицию, готовность преодолевать трудности, связанные с рождением и воспитанием ребенка [4].
Подводя итог, можно сказать, что существует три уровня психологической готовности к материнству:
1) низкий уровень готовности к материнству характеризуется наличием колебаний в принятии решения иметь ребенка, негативных ощущений и переживаний в период беременности;
2) средний уровень: у таких женщин наблюдается противоречивая установка на воспитание (они не собираются часто брать ребенка на руки, не сторонницы кормления по часам и т.д.);
3) высокий уровень: эти женщины не испытывают колебаний в принятии решения иметь ребенка, радуются, узнав о беременности.
Таким образом, под психологической готовностью к материнству мы будем понимать специфическое личностное образование, стержневой образующей которого является субъект-объектная ориентация в отношении к еще не родившемуся ребенку, которое после рождения ребенка продуцируется в реальное материнское поведение.
Цель исследования
Цель экспериментального исследования - изучение особенностей психологической суверенности у женщин с разным уровнем готовности к материнству.
Материал и методы исследования
В качестве диагностического инструментария мы использовали опросник С.К. Нартовой-Бочавер «Суверенность психологического пространства» и структурированную беседу (автор А.А. Евдокимова).
Исследование было организовано и проведено в течение 2013 г. на студенческой выборке факультета педагогики и психологии Лесосибирского педагогического института - филиала ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный университет». Количество выборки - 40 человек, средний возраст исследуемых 22 года.
Результаты исследования и их обсуждение
На основании анализа полученных результатов осуществлено распределение респондентов по типам суверенности психологического пространства. Так, выявлено 15% девушек со сверхсуверенным типом психологического пространства, что проявляется как явление сверхкомпенсации в ответ на избыточно депривационные воздействия извне. Такие респонденты характеризуются высокой избирательностью в своих социальных связях, вплоть до социальной ригидности и консерватизма. Для них характерна попытка насаждения своих взглядов, ценностей, вкусов другим людям.
В ходе исследования было выявлено 7 респондентов (17,5%) с низким уровнем суверенности, что выражается в неспособности контролировать, защищать и развивать свое психологическое пространство. Также можно отметить у них наличие негативных реакций на социальные взаимодействия, в худших их проявлениях выражаемых желанием личности отграничить себя от социума. Такие студенты переживают дискомфорт, вызванный прикосновениями других людей, запахами; их личным пространством может распоряжаться кто угодно; они не имеют личных вещей, собственных привычек, взглядов и ценностей. Депривированность этих респондентов характеризуется переживанием подчиненности, отчужденности, фрагментарности собственной жизни и затруднениями в поиске объектов среды, с которыми человек себя идентифицирует, ощущая себя «на чужой территории» и не в своем времени.
27 респондентов (67,5%) из опрошенных имеют нормальный уровень суверенности психологического пространства. Для них характерно ощущение безопасности своего тела, они спокойно воспринимают чужое прикосновение. Эти респонденты поступают согласно собственным желаниям и убеждениям, ощущают свою уместность в пространственно-временных ценностных обстоятельствах своей жизни, которые они создают либо принимают.
Следующим этапом нами была проведена структурированная беседа, позволяющая выявить отношение испытуемых к различным вопросам, касающимся материнства. Она позволила выделить три уровня готовности к материнству: низкий, средний и высокий.
В группе испытуемых с высоким уровнем суверенности выявлено 15% респонденток со средним уровнем готовности к материнству. Это выражается в том, что у таких девушек выявлено объектное отношение к будущему ребенку, т.е. ребенок для них является средством достижения своих собственных целей или же помехой в их достижении, но не самоценностью («любой женщине положено иметь детей», «ребенок нужен для укрепления семьи», «ребенок - это крах личной жизни»). У этих девушек были выявлены страхи, связанные с изменением фигуры во время беременности и болью во время родов, отсутствовали представления об организации воспитания и ухода за маленьким ребенком (например, они были не готовы кормить ребенка грудью и проводить с ним все время), считали приемлемыми применение физических наказаний, возможно, потому что сами подвергались этому в детстве. У респонденток этой группы была выявлена направленность на излишнюю эмоциональную дистанцию или излишнюю концентрацию в воспитании ребенка.
В группе испытуемых с низким уровнем суверенности выявлено 17,5% респонденток со средним уровнем готовности к материнству. Девушки данной группы были готовы сразу после получения образования создать семью, потому что так положено и родители привили им это с детства. Они признавали большую ценность ребенка по сравнению с ценностью карьеры. Такие девушки с уверенностью заявляли о неприемлемости для них аборта. Практически все девушки этой группы имели положительный коммуникативный опыт в раннем детстве, мама для них - самый близкий и родной человек. У этих девушек было выявлено субъектное отношение к будущему ребенку, т.е. ребенок для них являлся самостоятельной ценностью: они характеризовали рождение ребенка как радость, материнство - как счастье, высшее благо. У девушек данной группы не было выявлено страхов, связанных с изменением фигуры во время беременности, но у некоторых из испытуемых наблюдался страх перед родами. У этих девушек имелись достаточно обширные познания в сфере организации воспитания ухода за ребенком: они были готовы кормить ребенка грудью столько, сколько потребуется, и считали неприемлемыми физические наказания. Также у девушек данной группы была выявлена направленность на оптимальный эмоциональный контакт в воспитании ребенка.
В группе испытуемых с нормальным уровнем суверенности выявлено 27,5% респонденток со средним уровнем готовности к материнству. У девушек этой группы наблюдалась неопределенность в выборе своего будущего: карьера и ребенок для них являлись равноценными. Отношения с собственной матерью такие девушки характеризовали как «нормальные», «более или менее». Все испытуемые этой группы связывают появление ребенка с положительными эмоциями, характеризуя его рождение как счастье, радость, чудо. Страхи, связанные с беременностью и родами, у них есть, и это нормально, что позволяет нам сделать вывод о том, что у испытуемых сформирован положительный образ ребенка.
Также в этой группе испытуемых выявлено 40% респонденток с высоким уровнем готовности к материнству. Эта группа девушек видят себя в будущем матерями, т.е. согласны с тем, что главная функция любой женщины - это родить и воспитать ребенка, но на данный период времени они в большинстве своем не готовы родить. Девушки данной группы, отвечая на вопрос о приемлемости для них аборта, испытывали колебания, но в большинстве своем отвечали, что не смогут пойти на это. У таких девушек также наблюдалось объектное отношение к будущему ребенку: они признавали, что появление ребенка - это счастье, но при этом отмечали, что ребенок - это прежде всего большая ответственность и много трудностей и ограничений. У девушек данной группы также наблюдались страхи, связанные с беременностью и родами. Такие девушки имели начальные представления об организации воспитания и ухода за маленьким ребенком: они были готовы к грудному вскармливанию, но не знали, сколько времени необходимо кормить грудью, большинство из них считали приемлемыми физические наказания по необходимости. У этих девушек была выявлена направленность на излишнюю концентрацию в воспитании ребенка, но также и направленность на оптимальный эмоциональный контакт.
Заключение
Таким образом, проведенное исследование позволяет нам сделать вывод о том, что, чем сувереннее переживаются границы психологического пространства, тем выше готовность к материнству.
Рецензенты:
Чижакова Г.И., д.п.н., профессор, профессор кафедры психологии и педагогики начального образования КГПУ им. В.П.Астафьева, г. Красноярск;
Логинова И.О., д.псх.н., профессор, зав. каф. психологии и педагогики с курсом медицин. психологии, психотерапии и педагогики ПО, декан факультета клинической психологии ГБОУ ВПО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России, г. Красноярск.
Библиографическая ссылка
Басалаева Н.В., Захарова Т.В., Казакова Т.В., Колокольникова З.У., Паркайкина Г.А., Мосина Н.А. ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ СУВЕРЕННОСТИ У ДЕВУШЕК С РАЗНЫМ УРОВНЕМ ГОТОВНОСТИ К МАТЕРИНСТВУ // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 2-2. ;URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=23021 (дата обращения: 25.04.2024).