Проблемой общего благосостояния в условиях рыночной экономики исследователи начали заниматься уже в середине XIX века: тогда кризисы перепроизводства и недопроизводства, а также монополизация отношений собственности на факторы производства сделали неизбежной необходимость мирного сосуществования рыночных институтов в качестве единственной альтернативы противостоянию классов в экономике и классовой борьбе в политике. Именно неоклассическая школа взялась за разрешение проблемы «тенденции нормы прибыли к понижению» и «относительного обнищания трудящихся масс» на основе межклассового социального партнёрства в контексте теории предельной полезности, а не через неизбежность революционного разрешения межклассовых социальных конфликтов между трудом и капиталом с точки зрения теории прибавочной стоимости школы К. Маркса. Начнём с того, что вероятность достижения общего благосостояния в условиях рыночной экономики впервые математически смоделировал Д. Бернулли: если мы умножим отдельные кажущиеся возможными выгоды на число случаев, в которых они могут наступить, и разделим сумму этих произведений на число всех возможных случаев, то получим среднюю выгоду, а доход, соответствующий этой выгоде, будет равнозначен оцениваемому жребию (или выбору) [1]. По-другому это можно понимать: чем больше вероятность получения выигрыша, тем ниже оценка этого выигрыша. Данное умозаключение одинаково относится как к проводимой государством политике благосостояния в общественном секторе экономики, так и к предельной самооценке индивида в частном секторе экономики. Эту идею далее развил У. Джевонс: истинную экономическую теорию можно получить, лишь возвратившись к мотивам, побуждающим человека действовать - т.е. к чувствам удовольствия и страдания. Тогда коэффициент полезности - это некоторая, в общем, убывающая функция от всего потреблённого количества предмета, где теория обмена является следствием законов полезности с точки зрения баланса удовольствия и страдания. В этом смысле капитал как функция подчиняется законам ренты (дохода на естественный фактор стоимости), а не законам процента (дохода на искусственный фактор ценности) [3]. Как следствие, процент на капитал как собственность (рента) всегда имеет тенденцию очень быстро падать с увеличением количества капитала как функции (стоимость). Дальше эту идею критически развил Дж. Винер: большинство того, что считается теорией полезности, в действительности является продолжением объективной теории цены (денежного выражения стоимости), представленной в терминах, похищенных у субъективного анализа, где для многих целей денежное исчисление совершенно необходимо. Откуда статистика - это средство, а не цель. Несовершенное измерение изменений в благосостоянии может служить в качестве лучшего руководства к действию, чем совершенное измерение чего-то, имеющего какое-то отношение к благосостоянию [2]. Иначе говоря: денежное измерение выгоды (благосостояния) есть объективная теория цены. В ХХ веке эти идеи возможности коллективной выгоды развил Э. Чемберлин: теория монополистической конкуренции в элементах монополии и конкуренции видит не взаимоисключающие, а взаимодополняющие начала, где имеется ввиду: наличие рыночных ситуаций как с гетерогенностью (дифференциацией) продукта, как с олигополией, так и в их взаимосвязи. Поэтому дифференциация - это естественная реакция на конкурентов, суть самой экономической конкуренции [5]. Из этого следует: дифференциация продукта - это путь к увеличению выгоды, полезности, ренты или благосостояния. Наконец, всю эту методологию благосостояния в обществе суммировал Г. Хотеллинг, который на основе оптимума Ж. Дюпюи: если человек должен уплатить определённую сумму денег в виде налогов, то его удовлетворение будет тем больше (полезнее), чем более фиксированной (менее акцизной) будет сумма взимаемого с него налогового сбора - делает свой вывод относительно эффективности рыночного распределения (рис. 1).
Рис. 1. Распределение национального богатства по Хотеллингу
Если правительство формирует доход (бюджет) за счёт любой системы акцизных налогов, возможно, такое распределение личных налогов между членами общества, при котором отмена акцизных налогов и их замена личными налогами даст в результате тот же доход государству, но при этом - и большее удовлетворение членам общества. Откуда, в соответствии с выводом Г. Хотеллинга, распределение национального богатства в обществе (общее благосостояние) будет тем эффективнее, чем меньше акцизных налогов будет перераспределяться с рентных доходов членов общества [4]. Если же мы обратимся к российской практике фискальной политики, то увидим, что там активно присутствуют преимущественно акцизные сборы (особенно на уровне территориальных бюджетов) и платежи за пользование природными ресурсами (особенно в пользу федерального бюджета) [6].
Между тем, события на мировых рынках свидетельствуют о медленном выходе национальных экономик из последней рецессии. Это заставило экспертов МВФ снизить оценку годового роста мировой экономики на 2011 и последующий 2012 год до 4 %. Те же эксперты снизили прогноз по приросту экономики для России на эти два года на 0,5 % и 0,4 %, соответственно. Это связано с замедленным развитием глобальной экономики, ухудшением прогноза цен на нефть, а также с низкими объёмами притока капитала на развивающиеся рынки из рынков развитых экономик. В этой связи, эксперты МВФ отмечают, что качество активов у российской банковской системы остаётся ненадёжным из-за значительной доли неработающих кредитов и неадекватных ей объёмов резервов, призывая российские власти увеличить надзорные функции Банка России. Это мнение экономистов МВФ подтверждали и эксперты английского журнала Economist (Февраль, 19-25, 2011), отмечая то, что банковский сектор России нуждается в усилении: все государственные и коммерческие банки РФ владеют активами на сумму в объёме 75 % ВВП страны. Тогда, как ряд банков в той же Великобритании или Швейцарии только индивидуально контролируют активы на сумму, превышающую 100 % ВВП своих стран. Наконец, 48 % всех активов банковской системы России контролируются пятью крупнейшими госбанками, где один только Сбербанк аккумулировал, к тому же, 58 % всех депозитов физлиц в РФ.
В этих условиях банковская система во всех странах надеется на количество и качество своей национальной ликвидности, критерием чего выступают так называемые «длинные деньги». Федеральная резервная система (ФРС) США в сентябре 2011 года уже заявила о готовности начать новые меры по стимулированию экономики США, решив изменить структуру портфеля облигаций в пользу более «длинных» бумаг, не снижая при этом инвестиции в ипотечные облигации. Это должно, по мнению регулятора, сбить уровень долгосрочных кредитных ставок и тем самым поддержать инвестиции, а также жилищный сектор. Кроме этого средства, поступающие от погашения облигаций ипотечных агентств (в период кризиса, практически, национализированных), будут реинвестированы в аналогичные, но новые облигации со сроком погашения до 30 лет. Правда, не все эксперты положительно отнеслись к этому новому «количественному смягчению» (QE), которое напомнило американцам «Операцию "Твист"», проводившуюся в 60-е годы в тех же США: тогда это монетарное средство кардинально не сработало - не сработает и сейчас, как считает ведущий стратег J.P. Morgan Funds Д. Келли. По словам профессора University of California San Diego Дж. Гамильтона, эти меры монетарной политики заставят экономику США «взлететь», но вот, что будет с ней дальше, трудно точно спрогнозировать. Наконец, в сообщении Комитета по открытым рынкам США (FOMC) отмечалось, что существуют серьёзные понижательные риски для экономического прогноза - включая также сложности на международных финансовых рынках, в той же валютной зоне Евросоюза и в Азии, где фондовые индексы Азиатско-Тихоокеанского региона периодически падали в ходе торгов до своего годового минимума.
В России положение усугубляется тем, что «количественное смягчение» уровня ликвидности сталкивается с рисками инфляции и «вялой» деловой активностью - при сохранении отсталой и неконкурентной структуры производства и потребления в российской экономике. Это в сентябре 2011 года признал первый зампред ЦБ РФ А. Улюкаев: эмпирический опыт подсказывает, что граница минимально необходимого объёма ликвидности находится, примерно, на уровне одного триллиона рублей... Сейчас наблюдается этот уровень, но в дальнейшем он может и снизиться. Как заявил тогда чиновник, этому способствовало, прежде всего, ужесточение требований со стороны регулятора и Минфина по отношению к финансовой дисциплине кредитных и бюджетных учреждений. По информации агентства РБК daily, 13 системно значимых банков России во II квартале 2011 года находились в шаге от процедуры банкротства или отзыва лицензии: только своевременное вмешательство Банка России позволило несколько выправить эту ситуацию (в основном, это проблема задолженности перед ЦБ РФ по беззалоговым кредитам). Даже глава одного из госбанков - Банка ВТБ А. Костин признал, что сейчас одной из наиболее актуальных проблем в банковском сообществе России является поиск баланса между усилением регулирования, сокращением системных рисков и сохранением эффективности банковского бизнеса. Между тем, теперь уже бывший глава Минфина РФ А. Кудрин, представляя в Госдуме отчёт об исполнении федерального бюджета за 2010 год, отмечал, что внутренний рынок РФ имеет недостаточную ёмкость для размещения накопленных страной резервов - с точки зрения оперативности наших эмитентов и с точки зрения надёжности наших предприятий. Но тут мы хотели бы заметить, что эту оперативность и надёжность надо формировать - в том числе и с помощью «длинных денег» на внутреннем рынке в целях модернизации промышленных предприятий и создания инноваций в банковском секторе. Возвращаясь к началу нашей статьи, мы хотели бы напомнить, что экономика благосостояния в условиях современных рыночных отношений формируется, прежде всего, на основе уважения к рентному доходу субъекта рынка, где отсутствует «акцизный» диктат налогового регулятора и присутствует «акцептная» лояльность денежного регулятора. Как рассуждал, в том числе и по этому поводу Г. Хотеллинг: благосостояние в обществе зависит от ощущения дохода, которое выше при налоге на сам доход, чем при налоге на продукт, дающий полезность дохода [4]. Государство и банки должны совместными усилиями поднять количественный уровень фактора дохода на качественный уровень фактора инновационного развития и роста благосостояния в обществе.
Рецензенты:
- Крамин Тимур Владимирович, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой финансового менеджмента, ЧОУ ВПО Институт экономики, управления и права, г. Казань.
- Андреев Станислав Иванович, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой микроэкономики и экономической теории Института экономики и финансов Казанского (приволжского) федерального университета, г. Казань.