Трудоспособный возраст составляет большую часть экономически активного периода жизни. Другими словами, все потери от смертности населения в этом возрастном контингенте напрямую влияют на экономику не только региона, но и страны в целом, в частности через создаваемый объем подушевого национального дохода. Поэтому при анализе преждевременной смертности часто определяют социально-экономический ущерб в связи с преждевременной смертностью населения. По оценкам Всемирного банка, 1 потерянный человеко-год обходится обществу в 10 000 долларов США. Даже если значительно скорректировать, как указывают М.Г. Шестаков с соавторами (2009), эту цифру для России, экономические потери за счет преждевременной смертности составят огромную сумму. Исследования убедительно показали, что преждевременная смертность приносит обществу огромный социальный ущерб в виде невосполнимых (безвозвратных) демографических потерь, а также экономические потери в виде непроизведенного ВВП.
Таким образом, при расчете и оценке прогнозов, составлении планов и программ социально-экономического развития регионов, отдельных административных территорий, муниципальных образований и городов необходимо наглядно оценить размеры социального и экономического ущерба, обусловленного преждевременной смертностью.
Целью данного исследования была оценка социального и экономического ущерба Иркутской области, обусловленного смертностью населения трудоспособного возраста, роли отдельных классов причин смерти.
Материалы и методы. Для исследования использованы массивы данных ФГБНУ ВСИМЭИ на основе агрегированных абсолютных данных, содержащихся в учетных статистических формах Территориального органа федеральной службы государственной статистики по Иркутской области (формы Росстата № А12, С51, 4РН, Р211). Число потенциальных человеко-лет утраченной жизнеспособности определяли по методике В.В. Двойрина и Е.М. Аксель [1]. Принцип данной методики широко применяется в работах отечественных исследований, например [2], а также в законодательно утвержденных нормативно-методических документах [3]. По каждому умершему лицу объем ущерба определяется за число лет, не дожитых данным лицом до окончания трудоспособного возраста. Из года в год размер произведенного индивидом продукта (валового регионального продукта – ВРП) может меняться (расти или снижаться); соответственно, изменяется и объем экономического ущерба. Поскольку неизвестно, каким мог бы быть объем индивидуального продукта в будущем, размер экономических потерь, обусловленных смертью индивида, для каждого не дожитого до конца трудоспособного возраста года условно считается таким же, каким он был в год смерти данного лица. Поскольку в расчете используется валовой региональный продукт в расчете на одного человека в трудоспособном возрасте, а выбывшая безвозвратно производительная единица (индивид) носит обезличенный среднестатистический характер, то условно принимается, что все умершие в трудоспособном возрасте были равнозначными производителями ВРП. Подробнее с методикой, используемой в данной статье, можно ознакомиться в [4]. Для анализа динамики социального ущерба был рассчитан показатель на 1000 мужчин или женщин соответствующего возраста.
В течение периода исследования 1996–2014 гг. наибольший социальный ущерб потенциалу трудоспособности мужчин и женщин, а, следовательно, и экономике региона по размерам непроизведенного ВРП наносит преждевременная смертность от внешних причин (рис. 1, 2). Существенный подъем уровня потерь потенциала трудоспособности отмечается в начале 2000-х гг. Начиная с 2005 г. для мужчин отмечается устойчивая тенденция к уменьшению показателя социального ущерба в мужской когорте, в женской с 2009 г. показатель стабилизируется на уровне 16,4–17,7 потерянных человеко-лет жизни на 1000 женщин трудоспособного возраста. Однако при исследовании динамики социального ущерба обнаружена и неблагоприятная устойчивая тенденция к росту по классу инфекционных и паразитарных болезней – тангенс угла наклона к оси абсцисс или коэффициент перед зависимой переменной в уравнении линейного тренда равен для мужчин k=1,07 (R2=0,87), для женщин k=0,56 (R22=0,95). Кроме того, уровень потерь потенциала трудоспособности женщин от болезней дыхания также растет — k=0,15 (R2=0,57). Причина выраженной неблагоприятной динамики показателя социального ущерба может заключаться в увеличении доли молодых контингентов в смертности от этих классов молодых контингентов населения (табл. 1). Так, количество не дожитых до пенсионного возраста лет в среднем на один случай смерти от инфекционных болезней за период исследования увеличилось для мужчин на 3,7 года, или на 21,6% (с 17,2 года в 1996 г. до 20,9 года в 2014 г.), для женщин на 3,2 года, или на 21,0 % (с 15,4 года до 18,7 года); по классу болезней органов дыхания один случай смерти женщин в среднем уносил в начале периода исследования 12,6 года, в конце – 15,7 года (увеличился на 24,4%). Кроме того, можно отметить благоприятную динамику уменьшения числа потерянных лет трудоспособного периода в среднем на каждый случай смерти от новообразований – с 10,1 года в 1996 г. до 8,6 года в 2014 г. (на 15,3%) в контингенте мужчин, с 11,3 года до 9,5 года (на 16,1%) – в контингенте женщин.
Рис. 1. Динамика показателей относительного социального ущерба от смертности мужчин трудоспособного возраста по основным классам причин смерти (потерянных человеко-лет жизни на 1000 мужчин соответствующего возраста)
Рис. 2. Динамика показателей относительного социального ущерба от смертности женщин трудоспособного возраста по основным классам причин смерти (потерянных человеко-лет жизни на 1000 женщин соответствующего возраста)
Таблица 1
Не дожитые до пенсионного возраста годы в среднем на один случай смерти мужчин и женщин от основных классов причин смерти в Иркутской области в 1996–2014 гг. (количество лет)
|
Мужчины |
Женщины |
|||||||||||
|
XX |
I |
XI |
X |
IX |
II |
XX |
I |
XI |
X |
IX |
II |
|
|
1996 |
21,9 |
17,2 |
15,0 |
13,4 |
11,2 |
10,1 |
18,2 |
15,4 |
11,9 |
12,6 |
9,8 |
11,3 |
|
1997 |
22,0 |
17,6 |
14,2 |
13,0 |
11,0 |
9,9 |
18,5 |
15,3 |
12,1 |
12,5 |
9,4 |
10,8 |
|
1998 |
22,3 |
16,8 |
13,9 |
12,7 |
11,5 |
10,4 |
19,1 |
15,8 |
10,5 |
12,1 |
9,7 |
11,0 |
|
1999 |
22,0 |
17,9 |
14,7 |
14,0 |
11,3 |
10,2 |
17,4 |
16,2 |
10,9 |
12,1 |
8,8 |
10,0 |
|
2000 |
22,2 |
17,2 |
15,4 |
13,7 |
11,4 |
10,8 |
17,6 |
14,3 |
11,1 |
13,5 |
8,9 |
10,9 |
|
2001 |
21,8 |
18,1 |
14,5 |
14,2 |
11,2 |
10,1 |
17,1 |
16,3 |
10,5 |
10,7 |
8,3 |
10,2 |
|
2002 |
21,1 |
16,4 |
13,9 |
13,3 |
11,1 |
10,2 |
16,8 |
14,9 |
10,4 |
11,7 |
8,4 |
9,0 |
|
2003 |
21,6 |
16,2 |
14,3 |
13,2 |
11,7 |
9,9 |
17,3 |
14,6 |
10,7 |
13,5 |
8,5 |
9,1 |
|
2004 |
21,7 |
16,7 |
15,4 |
14,2 |
12,2 |
9,7 |
16,5 |
15,8 |
11,1 |
12,8 |
9,2 |
9,0 |
|
2005 |
21,3 |
18,0 |
14,6 |
13,8 |
11,5 |
9,4 |
16,7 |
16,7 |
11,0 |
12,0 |
9,5 |
8,5 |
|
2006 |
21,4 |
18,2 |
14,5 |
13,2 |
11,0 |
9,1 |
18,0 |
17,8 |
11,5 |
12,9 |
9,3 |
9,2 |
|
2007 |
22,1 |
19,3 |
14,2 |
14,2 |
10,9 |
8,8 |
17,9 |
19,2 |
10,5 |
15,4 |
8,8 |
9,5 |
|
2008 |
21,8 |
19,7 |
14,2 |
14,1 |
10,5 |
9,0 |
18,5 |
18,6 |
11,5 |
14,9 |
10,0 |
10,0 |
|
2009 |
21,7 |
19,8 |
14,1 |
14,0 |
10,7 |
8,6 |
17,0 |
19,4 |
11,2 |
15,9 |
8,9 |
9,1 |
|
2010 |
21,4 |
20,0 |
14,3 |
14,6 |
10,7 |
8,8 |
17,1 |
19,1 |
12,1 |
13,2 |
9,7 |
9,9 |
|
2011 |
21,4 |
20,5 |
14,7 |
14,3 |
10,9 |
9,4 |
18,0 |
18,3 |
11,2 |
15,6 |
9,6 |
9,3 |
|
2012 |
21,6 |
20,5 |
14,2 |
14,2 |
10,8 |
8,7 |
17,4 |
19,1 |
12,2 |
15,8 |
9,4 |
9,0 |
|
2013 |
21,4 |
20,2 |
14,2 |
15,1 |
11,6 |
8,6 |
18,4 |
19,4 |
12,4 |
14,9 |
9,6 |
9,6 |
|
2014 |
21,0 |
20,9 |
14,3 |
14,0 |
11,8 |
8,6 |
17,9 |
18,7 |
12,2 |
15,7 |
9,8 |
9,5 |
Примечание: I – инфекционные и паразитарные болезни; II – новообразования; IX – болезни системы кровообращения; X – болезни органов дыхания; XI – болезни органов пищеварения; XX – внешние причины.
Крайне неблагоприятная динамика социального ущерба от класса инфекционных причин к 2014 г. изменила иерархию причин смерти по размерам потерь потенциала трудоспособности и, следовательно, экономического ущерба.
Согласно расчетам социального ущерба, вызванного смертностью трудоспособного населения Иркутской области в 2014 г., установлено, что по всем 11 203 случаям смерти потеряно 172 647,5 человеко-лет потенциальной жизни (табл. 1). При этом доля ущерба, обусловленная смертностью мужчин, составила 79,3%, доля, обусловленная смертностью женщин, – 20,7%. В среднем каждый умерший мужчина не дожил до окончания трудоспособного периода жизни 15,9 года, каждая женщина – 13,8 года. Исходя из величины валового регионального продукта в расчете на одного работающего, равной 766,4 тыс. руб., удельный экономический ущерб в Иркутской области в 2014 г. от преждевременной смертности трудоспособного населения в среднем на один случай смерти составил 11,8 млн руб. Следовательно, по всей сумме человеко-лет утраченного потенциала трудоспособности ущерб составил 132,3 млрд руб., или 14,6% от величины ВРП в 2014 г., в том числе 105,0 млрд руб. пришлось на мужской компонент, 27,4 млрд руб. – на женский.
Из основных классов причин смерти наибольший объем потерь потенциала трудоспособности пришелся на класс внешних причин смертности – 66 370 человеко-лет, что составило среди всего населения трудоспособного возраста более трети всех безвозвратных потерь (38,4%), в мужском контингенте – 41,1%, в женском – 28,3%. Другими словами, внешние причины в основном формируют величину безвозвратных потерь населения в экономически активном периоде жизни, что придает особую социальную значимость их предотвращению или уменьшению. В среднем до окончания трудоспособного периода каждый умерший из-за этой причины не дожил 20,4 года (или 45,4% периода трудоспособности), а экономике региона одна смерть по причине непроизведенного ВРП обошлась в среднем в 15,7 млн руб. Суммарный же объем экономического ущерба от смертности от внешних причин в 2014 г. был равен 50,9 млрд руб., или 5,6% ВРП (в мужском контингенте – 43,1 млрд руб., в женском – 7,7 млрд руб., соотношение 5,4:1,0).
Второе место по объему потерь для всего населения трудоспособного возраста и для мужской когорты отдельно занимают болезни системы кровообращения. В целом этот класс обусловил утрату потенциала трудоспособности в объеме 36 815,0 человеко-лет, что почти в 1,8 раза меньше внешних причин, или 21,3% всех потерь (в мужской составляющей – 22,5%, в женской – 16,8%). Не дожитые до пенсионного возраста годы в среднем на один случай смерти от болезней системы кровообращения составили 11,4 лет (или 25,3%), и каждый случай «стоил» экономике региона 8,7 млн руб. Суммарный объем экономического ущерба от смертности вследствие болезней системы кровообращения составил 28,2 млрд руб., или 3,1% ВРП (среди мужчин – 23,6 млрд руб., среди женщин – 4,6 млрд руб.; соотношение 5:1).
Таблица 2
Безвозвратные потери трудового потенциала вследствие смертности населения Иркутской области от наиболее распространенных классов причин в 2014 г.
|
Пол |
Классы болезней |
Не дожитые до пенсионного возраста годы |
Социальный ущерб |
Экономический ущерб |
|||
|
В среднем на 1 случай смерти (лет) |
% трудоспособного периода |
Человеко-лет |
Доля от общ. объема потерь лиц данного пола (%) |
По каждому случаю смерти (млн руб.) |
По всем случаям смерти (млрд руб.) |
||
|
Мужчины |
Все причины смерти |
15,9 |
35,3 |
136947,5 |
100,0 |
12,2 |
105,0 |
|
Внешние причины |
21,0 |
46,6 |
56267,5 |
41,1 |
16,1 |
43,1 |
|
|
Б-ни системы кровообр. |
11,8 |
26,1 |
30805,0 |
22,5 |
9,0 |
23,6 |
|
|
Инфекционные болезни |
20,9 |
46,5 |
17727,5 |
12,9 |
16,0 |
13,6 |
|
|
Б-ни орг. пищеварения |
14,3 |
31,8 |
9582,5 |
7,0 |
11,0 |
7,3 |
|
|
Новообразования |
8,6 |
19,1 |
6580,0 |
4,8 |
6,6 |
5,0 |
|
|
Б-ни орг. дыхания |
14,0 |
31,0 |
7160,0 |
5,2 |
10,7 |
5,5 |
|
|
Женщины |
Все причины смерти |
13,8 |
34,4 |
35700,0 |
100,0 |
10,6 |
27,4 |
|
Внешние причины |
17,9 |
44,7 |
10102,5 |
28,3 |
13,7 |
7,7 |
|
|
Б-ни системы кровообр. |
9,8 |
24,5 |
6010,0 |
16,8 |
7,5 |
4,6 |
|
|
Инфекционные болезни |
18,7 |
46,7 |
6870,0 |
19,2 |
14,3 |
5,3 |
|
|
Б-ни орг. пищеварения |
12,2 |
30,5 |
3812,5 |
10,7 |
9,3 |
2,9 |
|
|
Новообразования |
9,5 |
23,7 |
3787,5 |
10,6 |
7,3 |
2,9 |
|
|
Б-ни орг. дыхания |
15,7 |
39,3 |
2705,0 |
7,6 |
12,1 |
2,1 |
|
|
Оба пола |
Все причины смерти |
15,4 |
34,2 |
172647,5 |
100,0 |
11,8 |
132,3 |
|
Внешние причины |
20,4 |
45,4 |
66370,0 |
38,4 |
15,7 |
50,9 |
|
|
Б-ни системы кровообр. |
11,4 |
25,3 |
36815,0 |
21,3 |
8,7 |
28,2 |
|
|
Инфекционные болезни |
20,2 |
45,0 |
24597,5 |
14,2 |
15,5 |
18,9 |
|
|
Б-ни орг. пищеварения |
13,6 |
30,3 |
13395,0 |
7,8 |
10,4 |
10,3 |
|
|
Новообразования |
8,9 |
19,8 |
10367,5 |
6,0 |
6,8 |
7,9 |
|
|
Б-ни орг. дыхания |
14,4 |
32,0 |
9865,0 |
5,7 |
11,0 |
7,6 |
|
Третье место по значимости безвозвратных потерь трудового потенциала в мужском контингенте занимает класс инфекционных и паразитарных болезней. Для женского населения трудоспособного возраста этот класс поднялся на второе место по величине социального ущерба. Среди причин смерти женщин данная патология обусловила 19,2% потерь, а в мужском контингенте – 14,2%. На один случай смерти по этому классу для обоих полов пришлось в среднем 20,2 года, не дожитых до конца трудоспособного периода, что принесло ущерб в сумме 15,5 млн руб. Если рассматривать отдельно для каждого пола, то один случай смерти мужчин по данному классу по количеству не дожитых до конца трудоспособного периода лет, а, следовательно, и экономическому ущербу, почти сравнялся с классом внешних причин, а один случай смерти женщин в среднем уносил максимальное количество лет периода трудоспособности в 2014 г. Экономический ущерб от смертности в связи с инфекционными болезнями составил 18,9 млрд руб., или 2,1% ВРП (в мужском контингенте – 13,6 млрд руб., в женском – 5,3 млрд руб.; соотношение 2,6:1).
Болезни органов пищеварения как четвертая причина смерти по величине ущерба обусловили 7,8% потерь потенциала трудоспособности. Один случай смерти от болезней органов пищеварения унес в среднем 13,6 лет жизни у каждого индивида, умершего до окончания трудоспособного периода, и нанес ущерб в размере 10,4 млн руб. Экономический ущерб, обусловленный данным классом причин, составил 10,3 млрд руб., или 1,1% ВРП (7,3 млрд руб. – в мужской группе, 2,9 млрд руб. – в женской).
На пятом месте по величине социального ущерба для населения трудоспособного возраста в целом и для женского контингента в 2014 г. стоял класс новообразований – 6% и 10,6% соответственно (в мужском контингенте – 4,8%). Один случай смерти в среднем обусловил потерю 8,9 человеко-лет и 6,8 млн руб. В целом экономический ущерб от данного класса в 2014 г. равен 7,9 млрд руб., или 0,9% ВРП.
На болезни органов дыхания пришлось 5,7% всех потерь (у мужчин – 5,2%, у женщин – 7,6%). Не дожитые до пенсионного возраста годы в среднем на один случай смерти от болезней органов дыхания составили 14,4 года, что повлекло за собой ущерб в размере 11,0 млн руб. Объем социально-экономического ущерба по данному классу составил 7,6 млрд руб., или 0,8% ВРП (5,5 млрд руб. в мужском контингенте, 2,1 млрд руб. – в женском).
Анализ социально-экономического ущерба по возрастным группам показывает, что наибольший вклад в общий объем ущерба вносят безвозвратные потери в группе 25–39 лет (55,6%). Если при этом учесть пол и причину смерти, то самый большой ущерб в 2014 г. нанесли безвозвратные потери мужчин 20–34 лет по классу внешних причин смерти (32 470,0 человеко-лет, или 18,8%).
Для более глубокого изучения социально-экономического ущерба от преждевременной смертности населения трудоспособного возраста в Иркутской области, в частности для выявления причин увеличения доли молодых контингентов в смертности от инфекционных и паразитарных заболеваний, требуется проведение дополнительных исследований.
Таким образом, по результатам данного исследования можно сделать следующие выводы.
1. С 1996 г. по 2014 г. динамика социального ущерба от смертности населения трудоспособного возраста от инфекционных болезней для обоих полов, а также от болезней органов дыхания в женских контингентах имела неблагоприятную динамику роста показателей, связанную с увеличением доли лиц молодого возраста в смертности от этих причин.
2. Наибольший социально-экономический ущерб, связанный с безвозвратными демографическими потерями в трудоспособном возрасте, наносила смертность от внешних причин, болезней системы кровообращения и инфекционных и паразитарных болезней.
3. В расчете на один случай смерти наибольший ущерб потенциалу трудоспособности в 2014 г. в контингенте мужчин наносила смерть от внешних причин, инфекционных и паразитарных болезней и болезней органов пищеварения, в контингенте женщин – от инфекционных и паразитарных болезней, внешних причин и болезней органов дыхания.
4. Наибольший социально-экономический ущерб от преждевременной смертности населения в 2014 г. наносила смертность в 25–39-летнем возрасте.