В Послании Федеральному Собранию Российской Федерации 5 ноября 2008 г. Д.Медведев, находясь на посту президента в тот период, сделал заявление, что «для свободного, демократического и справедливого общества враг номер один - это коррупция» [14]. В Послании Федеральному собранию Российской Федерации 12 декабря 2012 г. Президент России уже В.В.Путин подчеркнул, что для российской государственной власти характерны две самые важные в данный период проблемы - низкая эффективность и коррупция: «Без качественного современного госуправления, без высокой персональной ответственности тех, кто этим занимается, мы не решим задач, стоящих перед обществом и страной» [16]. В соответствии с разработанной Е.Е.Румянцевой теорией, коррупция является противоположностью демократии [19], и во многих сферах действия коррупционных связей (например, в судах) правонарушения пока не пресекаются, а виновные не наказываются [19].
Приведем оценки финансово-экономического ущерба, наносимого коррупцией в России, разных государственных органов и независимых экспертов. Начнем с более общих оценок.
По данным американского исследовательского института Global Financial Integrity, теневая экономика России в 1994-2011 гг. оценена в 46% от ВВП страны. За данный период из России незаконно были выведены 211,5 млрд. долларов, которые представляют собой средства, не проходящие ни по каким документам, - взятки, скрытые от налогов доходы и средства, заработанные на торговле людьми, наркотиками, оружием. Незаконный приток средств в экономику составил 552,9 млрд. долларов, поступающие в первую очередь путем искажения данных при выставлении счетов-фактур [22]. Насколько эти оценки точны - вопрос компетентного и заинтересованного обсуждения сторон.
По мнению специалистов британской консалтинговой фирмы «Control Risks», ежегодный экономический ущерб от коррупции в России составляет 15 млрд.долларов США [15]. Общая оценка суммы, выплачиваемой в течение года предпринимателями российским чиновникам, определялась экспертами Фонда «ИНДЕМ», выполнившими данное исследование по заказу Всемирного банка в 2001 г., составляла 33,5 млрд. долларов [4]. К этой цифре Макаров В.В. добавляет выплаты населением в ответ на вымогательства, связанные с «бытовой коррупцией» (школьное образование, здравоохранение, ЖКХ и ГИБДД) в размере 3 млрд.долл. [13].
По итогам 2011 г. преступления в финансовой сфере в России, в числе которых - незаконный вывоз капитала за рубеж, отмывание денег, обналичка и еще несколько видов, официально оценены Центробанком и МВД России в 5 трлн. рублей, что составляет почти 10% ВВП нашей страны. По мнению заместителя гендиректора Центра развития при НИУ ВШЭ В.Миронова, основная часть связана именно с государственной коррупцией [23]. В феврале 2007 г. председатель ЦБ С.М.Игнатьев обнародовал следующие данные: ежегодно на тот период российские банки осуществляли фиктивных операций на 1,5-2 трлн. рублей с оцениваемыми потерями российского бюджета в 800 млрд. рублей. В месяц обналичивалось 50-80 млрд. рублей, еще 3-4 млрд.долл. в месяц выводилось за рубеж [6].
По оценкам Международного института Global Financial Integrity, Россия в 2011 г. была абсолютным лидером по оттоку нелегальных средств, объем который за этот год составил, по опубликованному заключению 191 млрд.долл [21].
Перейдем к оценкам с пониженными значениями ущербов от коррупции.
По заявлению первого заместителя Генерального прокурора РФ А.Э.Буксмана «Российской газете» в 2006 г., объем рынка коррупции в России был в тот период сопоставим по доходам с федеральным бюджетом и оценен более чем в 240 млрд. долларов». «Размеры взяток доходят до такого уровня, что за год «средний» продажный чиновник может купить себе квартиру площадью в 200 метров», - отметил он [20]. С 2010 г. Генеральной прокуратурой Российской Федерации отмечается снижение числа коррупционных преступлений с оговоркой «выявляемых». В первом полугодии 2010 г. было «выявлено почти 22 тысячи (за 1-е полугодие 2011 г. - 25 тысяч) преступлений против государства, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, в том числе более тысячи - совершенных в крупном или особо крупном размере или группой лиц. К уголовной ответственности привлечено 3110 человек (в 1-м полугодии 2011 г. - 4139). Почти четверть преступлений составили взятки - за полгода выявлено 4757 (в 2011 г. - 5125) фактов взяточничества, из них 187 - в крупном или особо крупном размере. Средний размер взятки по стране составил 65 тысяч рублей. Кроме того, выявлен 241 факт посредничества во взяточничестве, из них 45 совершено в крупном или особо крупном размерах» [8]. По данным же, приводимым в диссертационном исследовании В.В.Макарова, средний размер взяток, приходящийся, как он пишет, «на каждого из 1,7 миллиона российских чиновников» составляет по 20 тыс.долл. в год, а не по 2 с небольшим тыс.долл., учитываемыми в оценках Генеральной прокуратуры России [13].
Официально отмечалось также, что сумма ущерба, в причинении которого в 2010 г. было предъявлено обвинение по всем уголовным делам о коррупционных преступлениях, превысила отметку 12 млрд. рублей. При этом сумма ущерба, возмещенного на стадии предварительного расследования (то есть до направления дела в суд) составляет более 2 миллиардов рублей [20]. По данным же Интернет-библиотеки СМИ Public.Ru, общая сумма коррупционных сделок по фактам, фигурирующим в прессе в 2010 году, только в российских регионах превысила 114,3 млрд. рублей, или в 9,5 раз больше. Хотя речь идет просто о сумме публичных эпизодов [9].
Следственный комитет России не подтвердил в декабре 2012 г. заявление Генеральной прокуратуры РФ по тенденции снижения коррупционных преступлений, начиная с 2010 г. По его данным, только за январь-сентябрь 2012 г. в СК расследовали почти на семь тысяч больше, чем в 2011 г. - 20 697 коррупционных преступлений (расшифровка по статьям не приведена). Ущерб, нанесенный Российской Федерации, оценен в 7,9 млрд. рублей [24].
В то же время систематизация отдельных разовых эпизодов, публично обсуждаемых в российских СМИ в части ВЫЯВЛЕННЫХ коррупционных преступлений ТОЛЬКО среди региональных министров, демонстрирует только по Московской области ущерб (по данной категории нарушителей) в 4,4 раза [9].
По приведенным в работе Пименова Н.П. данным, в России примерно 40% бюджетных средств расхищается. Величина так называемых откатов компаний, выигравших тендеры (если не идет речь о кумовстве), колеблется, по мнению автора, от 20 до 50%: на закупках продовольствия и лекарств - 20%; на строительстве дорог - 35%; на ремонте ЖКХ - от 35 до 50%; на капитальном строительстве - 40%; на организации общественных мероприятий и благоустройства территорий, ремонте дорог - 50% [17].
Системная и во многом междисциплинарная проблема оценки финансово-экономического ущерба от проявления коррупции в любой стране мира, включая и Россию, непосредственным образом связана с научно обоснованным определением количества коррупционных преступлений и точной идентификацией преступников. Именно преступники, совершая коррупционные преступления, не просто нарушают общественный правопорядок (данное нарушение тщательно завуалировано и на поверхности явлений слабо проявлено под прикрытием бюрократии как какое-то нарушение общественного правопорядка вообще), но и наносят ущерб стране своими действиями. Совокупный народнохозяйственный ущерб, по которому пока нет сегодня единой методики расчета, но в международном сообществе данный вопрос стоит одним из главных в мире (в 1995 г. 9 декабря был назван Международным Днем борьбы с коррупцией), складывается именно из суммы ущербов от совершенных коррупционных преступлений, которые целесообразно, по нашему предложению, суммировать из отдельной учитываемых уровней коррупции (что, в то же время, в коррупционной стране сегодня невозможно).
По официальным данным Департамента экономической безопасности МВД, средний размер взятки в России за 2006-2011 гг. увеличился с 5 тысяч рублей до 300 тысяч рублей, или в 60 раз. Почти 12 тысяч уголовных дел (а точнее - 11 921) с обвинениями в совершении коррупционных преступлений было передано российской полицией в Генеральную прокуратуру России 2011 г. для утверждения обвинительного заключения, что, согласно официальным данным, составляло порядка 5% от общего объема выявленных преступлений экономической направленности и примерно пятую часть от правонарушений в кредитно-финансовой сфере, хотя не все коррупционные преступления совершаются в этой сфере. Возмещенный, а не заявленный или дооцененный по каким-либо методикам, финансово-экономический ущерб, в ходе расследования этих дел, был равен 4,5 млрд руб., что в 1,5 раза больше, чем в 2010 г. [3].
В то же время только по одному эпизоду разбирательств коррупционной направленности в 2014 г. отмечено, что ущерб от хищений на заводе по ремонту боевых кораблей «Звезда» в Приморье превысил 1 млрд. рублей [25].
В соответствии с исследованиями, проведенными П.В.Агаповым, организованная преступность, спецификой которой в России стало ее сращивание с коррупцией, в последние 20-25 лет стала одним из значимых факторов дестабилизации, затронув функционирование большинства важнейших отраслей экономики страны. Организованная преступность коррупционной направленности держит, по его данным, под контролем свыше 4 тыс. объектов экономики, в том числе ряд градо- и бюджетообразующих предприятий, однако на оперативном учете в правоохранительных органах состоят 9 тыс.чел., составляющие 380 организованных преступных групп [1]. Такого же мнения о тесной связи российской организованной преступности и коррупции придерживается в своей работе и В.Е. Эминов [27].
Согласно официальной отчетности другого государственного правоохранительного органа, в 2013 г. в Следственный комитет поступило свыше 45 тыс. заявлений о коррупции, по которым возбуждено более 28 тыс.тыс. уголовных дел, что на 10 тыс. больше, чем в 2012 г. Следствием окончено свыше 12 168 уголовных дел. Практически все они были направлены в суд [2]. Однако есть еще отчетность МВД России, ФСБ РФ и Генеральной прокуратуры России.
В своем Докладе на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации «О состоянии законности и правопорядка в 2006 году и о проделанной работе по их укреплению», комментируя пиковое значение официально зарегистрированных преступлений за 1992-2013 гг. (а в остальные годы изменились подходы к их регистрации - уменьшилась доля реагирования на заявления граждан со стороны контингента МВД РФ) - 3,8 млн. преступлений за год, подчеркнул, что российская организованная преступность ориентирована на протяжении постперестроечного периода именно на сферу экономики (а следовательно власти и законотворческой деятельности), что она перестала быть «откровенно бандитской, а становится «беловоротничковой», но от того не менее опасной» [5].
В.Д. Ларичев, А.В. Покаместов и В.Ф. Щербаков считают, что ориентация на реализацию своих корыстных целей в получении сверхприбылей напрямую связана с необходимостью обладания государственно-властными полномочиями, обеспечивающими защиту именно клановых семейственных, территориальных, во многом национальных, религиозных и профессиональных [10], а не общенародных, общенациональных и межпрофессиональных интересов. В результате, асоциальность преобладает над социальным характером государственных отношений с обществом - населением (домохозяйствами) и бизнесом (предприятиями).
По дооцененным экспертным оценкам В.В. Лунеева, в России ежегодно совершается порядка 7 млн. коррупционных деяний [11], связанных с малоэффективной непрофессиональной деятельностью правоохранительных органов и «неадекватно либерализированным», несовершенным законодательством [12].
По экспертным данным, 25% предприятий-поставщиков товаров и услуг и налогоплательщиков в России оплачивают коррупционные услуги в размере до 5% от суммы их оборота; 13% соответственно 5 - 10%, 5% - 10-20%, а 2,5% российских предприятий вынужденно оплачивают стоимость коррупционных услуг в размере 20% - 50% от своего оборота [7].
Проблема оценки ущерба и наказания за его нанесения поднята также и в связи с многочисленными эпизодами раскрытия уже совершенных коррупционных деяний в Российской Федерации. Как представлено в СМИ, согласно существующей правоприменительной практике, самые крупные коррупционные дела о взятках наказываются условными сроками [28].
На пленуме Верховного суда в декабре 2013 г. было отмечено, что если в 2011 году лишь в 48% случаях виновным в коррупционных преступлениях в форме взяток суд назначил штраф, то в 2012 году такое решение выносилось в 77% приговоров. Однако при этом из 2 млрд. руб. с осужденных удалось взыскать лишь 115 млн. руб. По данным же председателя Следственного комитета России А.И.Бастрыкина, которые он привел 4 декабря 2013 г. на выездном заседании Государственной Думы Российской Федерации, дела с взысканием штрафов обстоят и хуже: «Из 20 млрд. руб.- это сумма, которую должны были выплатить коррупционеры в качестве уголовного наказания, сегодня реально возмещен 1% - 20 млн. руб.» [26]. Очевидно, речь идет также и о борьбе с коррупцией при взыскании штрафов с должников по решениям судов.
Приведенные выше данные свидетельствуют о многообразии количественной идентификации коррупции как явления, противопоставляемого демократическим ценностям и разрушающего зрелые социально-экономические отношения, соответствующие нормам действующей российской конституции, и о необходимости дальнейшего научного обоснования методологии оценки ущербов от коррупции, применяемой в более действенной практике ее противодействия.
Рецензенты:
Румянцева Е.Е., д.э.н., профессор, профессор кафедры антикризисного регулирования управления рисками ИГСУ РАНХиГС, г. Москва.
Чванов Р.А., д.э.н., профессор, профессор кафедры экономики общественного сектора ИГСУ РАНХиГС, г. Москва.