Между тем, нынешняя ситуация в российской высшей школе характеризуется рядом проблем: слабая практикоориентированность образования и вузовской науки, низкая научно-исследовательская активность студентов, малая востребованность научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок, слабая интеграция вузов в мировую науку, зачастую, местечковый характер исследований, формализм в решении образовательных задач.
Одним из знаменателей для этих, на первый взгляд, не рядоположенных негативных явлений выступает недостаток социального капитала работников высшей школы, его невостребованность существующей системой управления.
Дело в том, что социальный капитал организации связан с возможностями, заложенными в «горизонтальных» (неформальных межличностных) и «вертикальных» (формальных, иерархически организованных) отношениях. Его инкорпорирование в систему управления высшей школой способно обеспечить, во-первых, интенсификацию процесса наращивания человеческого потенциала (мотивации, знаний, опыта, квалификации), во-вторых, социальную синергию в достижении целей высшей школы на основе гармонизации индивидуальных целей субъектов социального пространства вузов и объединения их усилий и возможностей.
Однако, в настоящее время решение задач высшей школы происходит большей частью на уровне вузовских администраций путем директив, «продавливания» решений, в противовес актуализации социального капитала работников высшей школы.
Следствием минимизации использования социального капитала работников высшей школы, стал ширящийся разрыв между управленческими структурами и профессорско-преподавательским составом, высокая степень формализации в исполнении решений, их низкая эффективность, амбивалентность между репутацией и формируемым имиджем вуза, индивидуализация профессиональных и социальных практик участников научно-образовательного процесса, замкнутость и закрытость их сетей отношений. Работникам высшей школы в подавляющем большинстве либо свойственны патерналистские установки относительно ответственности за процессы, происходящие в вузе и за его пределами, минимизация использования социальных связей и отношений для решения задач высшей школы, конкретного вуза, либо такая активность носит узко утилитарный характер, в том числе, обусловливая формирование социального капитала «закрытого» типа, препятствующего широкой циркуляции идей, ценностей, практик взаимопомощи, высокую степень сегментированности социального пространства вуза, что, в конечном итоге, снижает модернизационный потенциал высшей школы.
Очевидная недостаточность «верхового» способа решения указанных проблем требует исследования механизмов развития социального капитала работников вузов и его инкорпорации в систему управления. Ведь, «в экономике, основанной на знаниях, социальный капитал университетов, в основе которого лежат тесные личные связи, взаимоотношения доверия и уважения, а также общность корпоративной культуры, становится тем важным конкурентным преимуществом, которое способно не только реализовать потенциал вуза, но и помочь обществу в решении насущных социальных проблем [4]».
Целью данной обзорной статьи является анализ теоретических подходов к исследованию социального капитала, позволяющий разработать систему эмпирических показателей его диагностики у работников вузов.
Обсуждение результатов исследования.
Понятие «социальный капитал» было введено Л. Дж.Ханифан, дефинировавшего его через солидарность и социальные связи между теми, кто образует социальную группу [37]. В современных интерпретациях социальный капитал наиболее часто рассматривается как возможности, обусловленные включенностью индивидов в те или иные виды отношений, построенные на доверии (уверенности), соблюдении норм взаимности и реципрокном обмене.
Такое понимание социального капитала обусловило тот факт, что теоретической основой его исследования выступают как собственно концепции социального капитала [13, 14, 18, 20, 26, 43, 44], так и теории социального доверия [2, 13, 26, 33, 34, 35,36, 40], обмена [22] и социально-сетевой подход [3, 8, 11, 12, 16, 17] и др.
В них соответствующие феномены, по-разному соподчиняясь друг с другом, образуют тесную взаимосвязь [10], которая фигурирует в большинстве определений социального капитала. Социальный капитал определяется как: социальные сети, социальные нормы и доверие [6]; родственные отношения и отношения в группе членства [2]; связи между индивидами, социальные сети и нормы взаимности, которые из этих сетей проистекают [19, c.320]; потенциал взаимного доверия и взаимопомощи, целерационально формируемый в межличностных отношениях: обязательства и ожидания, информационные каналы и социальные нормы [23]; структура знакомств, которая определяет доступ человека к товарам и информации [7, с. 97]; ожидания относительно социального действия в рамках коллектива, влияющие на поведение членов этого коллектива [42, c. 1323]; особенность сети отношений, которую выстраивает индивид [43]. Влияние теории обмена на интерпретацию социального капитала выразилось в ресурсном подходе, где социальный капитал это сознательно устанавливаемые социальными акторами отношения, которые могут составлять для них полезный ресурс [14, с.128]; ресурсы, перемещающиеся от доноров к реципиентам и приравнивающиеся сумме связей актора с другими акторами [8], способность индивидов распоряжаться ограниченными ресурсами на основании своего членства в определенной социальной сети или в более широкой социальной структуре [43]; ресурсы, которые акторы получают из специфических социальных структур и используют, исходя из своих интересов [27, с. 619]; дружеские контакты, обеспечивающие доступ и наращивание финансового и человеческого капитала [30, c. 9]; функция, определяемая размером сети, силы отношений между актором, а также ресурсами, которыми обладают члены сети [31]; ресурсы, находящиеся в социальных сетях [39].
Возможность исследования социального капитала как индивидуального и организационного ресурса обусловлена традицией выделения микро- и макроуровня его анализа [28, 38].
На микроуровне речь идет об индивидуальном социальном капитале, характеризующем возможности, которые имеет индивид вследствие принадлежности к той или иной социально-сетевой или формальной структуре [6, 27, 30]. В работе «Социально-экономическое неравенство и его воспроизводство в современной России» данный подход обозначается как неомарксистский или неоклассовый [20, c. 197]. Согласно этой трактовке социальный капитал может быть конвертирован в другие виды капитала: экономический, человеческий и пр. Иллюстрацией индивидуального социального капитала является цитата из Д. Юма. «Твой хлеб созрел, а мой созреет завтра. Нам обоим выгодно, чтобы сегодня я работал с тобой и чтобы завтра ты помогал мне. Я не питаю никаких сантиментов в отношении тебя и знаю: у тебя их не больше в отношении меня. ...Но из-за отсутствия взаимного доверия и уверенности в безопасности мы оба потеряем свой урожай» [Цит. по: 45, c. 35].
Макроуровная трактовка (неолиберальная - по О.И. Шкаратану) [20, c.197] предполагает рассматривать социальный капитал как характеристику группы, обеспечивающую социальную синергию в достижении общественно значимых (организационных) целей в результате актуализации потенциала разноуровневых горизонтальных и вертикальных социальных связей и отношений; это «клей, позволяющий мобилизовать дополнительные ресурсы отношений на основе доверия людей друг к другу» [41, с. 629]. Индикатором уровня социального капитала, по мнению Н. Лин, является вопрос о том, кто получает прибыль - группа или индивид [38]. В идеале, наращивание этих типов социального капитала в рамках организационной структуры должно быть взаимоувязанно между собой.
Традиционное представление о социальном капитале связанно с горизонтальными межличностными отношениями. Но ряд авторов указывает на необходимость дополнения такого понимания «вертикальной» составляющей (возможности иерархически организованных формализованных отношений [1]). Для России значимость «вертикального» социального капитала особенно высока в силу существующего еще с советских времен практики, когда реальное благосостояние граждан зависело либо от их положения в номенклатурной иерархии, либо от связей с чиновниками, занимающими в ней достаточно высокое положение, вследствие чего «чиновники в нашей стране сами являются донорами социального капитала, источником социальных ресурсов для своих родственников и знакомых» [20, c. 232]. Как отмечают М.Феннема и Дж.Тилли, центральным отличием между горизонтальными и вертикальными сетями является характер доверия. В вертикальных сетях доверие сфокусировано на источнике власти, а в горизонтальных - доверие взаимно [32].
Возможность выделения «вертикального» социального капитала увязывается с этатистским подходом к его интерпретации, который является логическим продолжением неолибералистской теории, «поскольку последняя подразумевает, что сообщества, все члены которых руководствуются идеей кооперации для поддержки качественного управления, в итоге получают качественное управление [20, c. 197]. Данный подход имеет особенную ценность для исследования социального капитала работников вуза вследствие того, что в рамках последнего предполагается, с одной стороны, анализ уровня поддержки работниками вуза руководства в достижении целей модернизации высшей школы, а с другой - роли руководства в инкорпорации и развитии социального капитала работников высшей школы в процессе управления вузом.
Следует отметить, что для целей управления развитие социального капитала работников вуза имеет двоякий эффект: во-первых, как указывалось выше, оно ведет к повышению синергии в решении задач вуза; во-вторых, к росту индивидуального социального капитала управленческих кадров, поскольку «наличие подчиненных увеличивает среднее значение индекса наделенности социальными ресурсами до 1.98 против 1.56 в среднем по России» [20, c. 232].
Исследователями выделяются практические формы инвестиций в развитие социального капитала:
1. Установление связей: потребность в информации, потребность в получении обратной связи, и, конечно, во взаимопонимании и сотрудничестве как внутри самой организации, так и с другими общественными структурами и аудиториями.
2. Укрепление доверия: начинается с демонстрации такого стабильного поведения, которое не вызывало бы недоверия, то есть с прозрачной и справедливой политики организации по отношению к сотрудникам. Важно также, чтобы руководство само демонстрировало доверие к сотрудникам.
3. Развитие сотрудничества: в формировании готовности к сотрудничеству важнейшую роль играет система (четких, осмысленных, реалистичных, и притом известных всем сотрудникам) целей организации и наличие в организации ряда определенных правил относительно порядка заполнения вакансий, посещения профессиональных и обучающих мероприятий и т.д.
В качестве источника социального капитала называют: уважительное отношение руководства к рядовым сотрудникам, создание действенной системы нефинансового стимулирования сотрудников, а также применение харизматической и экспертной моделей лидерства на всех уровнях управления [5]; соответствующая ценностная ориентация социальных субъектов; индивидуальное социальное взаимодействие, основанное на реципрокном обмене; ограниченная солидарность [42].
Итак, определяя социальный капитал как совокупность потенциальных и реальных возможностей, обусловленных включенностью индивида в разноуровневые «горизонтальные» и «вертикальные» отношения, основанные на общности норм и ценностей, доверии (уверенности в надежности контрагента) и реципрокном обмене, применительно к работникам вуза речь будет идти об отношениях, как в социальном пространстве вуза (с коллегами, студентами, руководством), так и за его пределами (с потенциальными и реальными потребителями образовательных и научно-исследовательских услуг, с коллегами из других вузов, научными коллективами), обеспечивающими успешное решение задач на индивидуальном уровне, и на уровне высшей школы.
Ключевыми понятиями, через которые осуществляется операционализация социального капитала, являются: социальные сети, «вертикальные» и «горизонтальные» ресурсы, социальное доверие.
Социальные сети - устойчивые неформальные (межличностные) или полуформальные отношения между субъектами одного уровня, обеспечивающие наращивание ресурсов для решения общих или индивидных задач. В контексте исследования социального капитала работников вуза, субъекты социальных сетей могут быть внутренними и внешними. Внутренние - профессорско-преподавательских состав, научные работники, подразделения; внешние - это могут быть представители других вузов, потенциальные или реальные заказчики услуг, научных разработок, осуществляемых вузом, его субъектами, и т.п.
Социальное доверие представляет собой установку на взаимодействие или его избегание в виде «склонности реагировать положительно или отрицательно на определенный класс объектов» [46]; благоприятную или неблагоприятную оценочную реакцию на что-либо или на кого-либо, которая выражается во мнениях и целенаправленном поведении. Условием и производными социального доверия являются взаимные обязательства и ожидания [23], соблюдение норм взаимного признания [6].
Под ресурсами социальных сетей подразумеваются возможности, обусловленные принадлежностью человека к данной сети отношений. Это отношения, способные облегчать социальные процессы, обеспечивать доступ к общественно значимым благам (использование знакомств, блата); посредством практик взаимопомощи, обмена опытом и информацией, содействовать адаптации участников сетей к динамично изменяющейся ситуации. П. Бурдье указывает на то, что воспроизводство социального капитала предполагает работу по установлению социальных связей на основе непрерывных серий обменов. В связи с этим, ученый выделяет «обменные» капиталы: экономический в виде материальных благ - деньги, права собственности; культурный в виде образования, знаний, ценностей; символический в виде званий, титулов, которые могут конвертироваться друг в друга и в социальный капитал [6]. Ресурсы, заложенные в социальных сетях, мы обозначаем как «горизонтальный капитал», а в отношениях с администрацией вуза разного уровня - «вертикальный».
Итак, для эмпирической диагностики специфики социального капитала работников вуза и его роли в развитии высшей школы предполагается использовать комплекс прямых и косвенных индикаторов, среди которых: ресурсы и капиталы социальных сетей профессорско-преподавательского состава в контексте образовательной и научно-исследовательской деятельности вуза; включенность/невключенность профессорско-преподавательского состава в социальные сети с социальными субъектами внутренней и внешней среды вуза, качественные характеристики включенности и барьеры, затрудняющие формирование разветвленной социальной сети доверия; «горизонтальное» и «вертикальное» доверие в отношении совокупности социальных субъектов: а) потенциальных и реальных участников социально-сетевых практик профессорско-преподавательского состава во внешней и внутренней среде и б) административных структур и их представителей, а также, студенчества; субъективные оценки востребованности социального капитала профессорско-преподавательского состава вузом, в целом; субъективные оценки политики вуза в плане развития и актуализации социального капитала профессорско-преподавательского состава.
Вывод
Теоретической основой исследования социального капитала выступают как собственно концепции социального капитала, так и теории социального доверия, обмена и социально-сетевой подход.
Определяя социальный капитал как совокупность потенциальных и реальных возможностей, обусловленных включенностью индивида в разноуровневые «горизонтальные» и «вертикальные» отношения, основанные на общности норм и ценностей, доверии (уверенности в надежности контрагента) и реципрокном обмене, применительно к работникам вуза речь будет идти об отношениях, как в социальном пространстве вуза (с коллегами, студентами, руководством), так и за его пределами (с потенциальными и реальными потребителями образовательных и научно-исследовательских услуг, с коллегами из других вузов, научными коллективами), обеспечивающими успешное решение задач на индивидуальном уровне, и на уровне высшей школы.
Ключевыми понятиями, через которые осуществляется операционализация социального капитала, являются: социальные сети, «вертикальные» и «горизонтальные» ресурсы, социальное доверие.
Эмпирические показатели диагностики социального капитала работников вуза: ресурсы и капиталы социальных сетей профессорско-преподавательского состава в контексте образовательной и научно-исследовательской деятельности вуза; включенность профессорско-преподавательского состава в социальные сети с социальными субъектами внутренней и внешней среды вуза, качественные характеристики включенности и барьеры, затрудняющие формирование разветвленной социальной сети доверия; «горизонтальное» и «вертикальное» доверие в отношении совокупности социальных субъектов: а) потенциальных и реальных участников социально-сетевых практик профессорско-преподавательского состава во внешней и внутренней среде и б) административных структур и их представителей, а также, студенчества; субъективные оценки востребованности социального капитала профессорско-преподавательского состава вузом, в целом; субъективные оценки политики вуза в плане развития и актуализации социального капитала профессорско-преподавательского состава.
Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ «Специфика социального капитала работников вуза и его роль в развитии высшего профессионального образования в регионе» (проект №14-13-31012).
Рецензенты:
Данакин Н.С., д.соц.н., профессор, профессор кафедры социологии и управления ФГБОУ ВПО «Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова», г. Белгород;
Бахарев В.В., д.соц.н., профессор, профессор кафедры социологии и управления ФГБОУ ВПО «Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова», г. Белгород.