Нет области науки более жизненно важной для человека, чем исследование его собственного мозга. От неё зависит всё наше представление о Вселенной.
Ф.Крик [14, с.275]
Основы исследования механизмов адаптивного поведения человека к условиям внешней среды были заложены отечественной наукой, что позволило вскрыть ряд нейробиологических механизмов, открыть новые перспективы и направления исследований по указанным проблемам.
Сегодня, когда мировой социум динамично трансформируется в постиндустриальное (информационное) общество, когда мир и происходящие в нём социальные процессы всё в большей степени становятся многополярными, как никогда приобретает высокую степень актуальности междисциплинарная проблема формирования механизмов мозга в процессе адаптивного поведения человека в социуме.
Об уникальных возможностях мозга человека, требующих широкого и глубокого исследования, впервые в мировой науке высказался выдающийся отечественный физиолог И.М. Сеченов в своём монументальном труде «Рефлексы головного мозга». Он обратил внимание исследователей на один из физиологических механизмов, лежащих в основе психических процессов у человека - «способность думать образами, словами и другими ощущениями»: «...человек, как известно, обладает способностью думать образами, словами и другими ощущениями, не имеющими никакой прямой связи с тем, что в это время действует на его органы чувств. В его сознании рисуются, следовательно, образы и звуки без участия соответствующих действительных образов и звуков» [17, с.141].
Таким образом, как нам представляется, в своём труде Иван Михайлович впервые обращает внимание, во-первых, на образную деятельность, как одну из физиологических основ психических процессов у человека, и, во-вторых, на механизм формирования самого сознания у человека, основу которого обеспечивают: активное образование мозгом образов; их включение (вовлечение) в динамические явления становления и реализации сознания в процессе поведения.
По мысли И.П. Павлова, образование условных рефлексов обеспечивает человеку приспособление к явлениям и процессам внешнего мира, его изменение сообразно достигнутым целям и результатам деятельности.
Многомиллионная эволюция мозга позволила на базе восприятия и образной деятельности развить сознание и мышление, что в целом направило человека на пути сознательного труда. В свою очередь практика, труд, обогащая мозговую деятельность, развивают мозг и мыслительные способности человека. Следствием этих процессов явился скачок от биологических потребностей сохранения вида к потребностям духовным, в том числе потребностям в знаниях, целенаправленному постижению сути вещей и явлений, к творчеству. Однако следует особо отметить, что и до сего дня остаётся много неясного в том, какие процессы и структурно-функциональные механизмы обуславливают переход от объективно существующей внешней среды к субъективному её ощущению, восприятию и опознанию [1, 4, 5, 18, 24, 25].
Постановка целей, выстраивание в сознании образов и программ достижения в будущем этих целей - прерогатива разума, отражающего в целом индивидуальный творческий потенциал человека [2-6, 16, 17, 19, 24, 25]. Как мы полагаем, в сложной индивидуальной системе творческого потенциала личности и её адаптации к жизни в социальной среде имеются физиологические базисные механизмы, в числе которых - «рефлекс цели» по И.П.Павлову. В своём труде о рефлексе цели [16] Иван Петрович в яркой форме излагает своё представление о природе этого рефлекса у человека: «Рефлекс цели имеет огромное жизненное значение - он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас. Жизнь только для того красна и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно достигаемой, но никогда не достижимой цели или с одинаковым пылом переходит от одной цели к другой. Вся жизнь, все её улучшения, вся её культура делаются рефлексом цели, делаются только людьми, стремящимися к той или иной поставленной ими себе в жизни цели» (с.214-215).
Понимание основ естественнонаучных механизмов целевых установок применительно к явлениям жизни у человека содержится в учении о доминанте видного отечественного физиолога А.А. Ухтомского [19]: «С нашей точки зрения всякое «понятие» и «представление», всякое индивидуализированное психическое содержание, которым мы располагаем и которое можем вызвать в себе, есть след от пережитой некогда доминанты» (с. 14). И далее: «Доминанта есть принцип работы центров, которому подчиняются одинаково и условные рефлексы, и ассоциации психологов, и интегральные образы, в которых воспринимается среда, но также и рефлексы ствола и спинного мозга» [19, с. 126].
В своих письмах к коллегам и ученикам [20] А.А.Ухтомский представляет роль доминанты в психологических аспектах индивидуального поведения человека в жизни: «Теперь я хочу изложить Вам один из наиболее занимающих меня вопросов в связи с доминантами - вопрос об «интегральном образе» мира, в каком мир должен представляться для людей разного склада... Каковы доминанты человека, таков и его интегральный образ мира, а каков интегральный образ мира, таково поведение, таковы счастие и несчастие, таково и лицо его для других людей» [20, письмо от 15 августа 1928 г.]. В другом письме он пишет: «... Несмотря ни на что - радость в Красоте, ибо ещё раз, жизнь есть требования от бытия, Смысла и Красоты; только там, где это требование продолжается, продолжается жизнь; и где это требование прекращается, прекращается жизнь...» [20, письмо от 15-16 мая 1927 г. Подчёркнуто А.А.Ухтомским].
Таким образом, основываясь на вышеприведенных заключениях выдающихся отечественных физиологов, мы приходим к выводу, согласно которому человек в процессе своей естественной истории получил от природы ряд жизненно важных механизмов, обеспечивших основы его индивидуальной адаптации к явлениям жизни: механизм доминанты; механизм интегрального образа; механизм рефлекса цели.
Как нам представляется, указанные механизмы - в процессе эволюции и естественного отбора, а также нейрофизиологического и психофизиологического становления и реализации - формируют между собой причинно-следственные функциональные процессы и связи, что обеспечивает человеку целостный фундаментальный базис на путях адаптации поведения у отдельно взятого человека к факторам и явлениям жизни.
Выдающемуся отечественному нейрофизиологу, неврологу и психиатру В.М. Бехтереву принадлежит заслуга в раскрытии основ структурно-функциональной организации мозга и его корково-подкорковых связей, которые обеспечивают разнообразные формы и проявления поведения у животных и человека. Монументальный труд В.М. Бехтерева «Основы учения о функциях мозга» в семи выпусках (томах) (1903-1907 гг.) [2] и сегодня остро востребован исследователями и специалистами клинической медицины, оказывает неоценимую помощь в понимании основ широкого круга структурно-функциональных механизмов и проявлений применительно к деятельности мозга в условиях нормы и патологии.
Нейрофизиологические исследования, выполненные в последней четверти ХХ-го века и в начале ХХI века, раскрыли ряд закономерностей в строении, связях и механизмах эволюционно различных корковых формаций, а также в их межцентральных отношениях - с образованиями ствола, диэнцефалона, стриарной системы. При этом было выявлено формирование интегральных систем мозга; возникновение их на этапах эволюции путём формирования структурно-функциональных связей древних подкорковых структур не только с древними и старыми формациями коры, но и с эволюционно новыми корковыми образованиями [1,5-8,18,24,27,30,31]. Концепции этих исследователей показали динамику эволюционных преобразований мозговых структур, пути и способы становления интегральных систем, которые обеспечили структурно-функциональные основы формирования механизмов мозга для реализации широкого спектра адаптации мира позвоночных к среде обитания, в том числе в становлении и реализации сложных и целенаправленных актов поведения. Этот структурно-функциональный механизм формирования систем интеграции функций привёл к тому, что на этапах эволюции человека появились язык и речь, сознание (точнее: осознание - как фактов реальности, так места и программируемых возможностей действий в жизненной среде - в её настоящем и прогнозируемом будущем состоянии).
Древние люди, чтобы выжить в крайне тяжёлых и сложных условиях существования, объединялись в группы, в которых возможности адаптации одного индивидуума совершенствовались, усиливались и давали позитивные результаты, полезные для адаптации всей группы. В сущности, «групповой образ жизни» породил предметную деятельность, которая создала необходимые условия и базу информационного обмена для целей адаптации и выживания.
Этот обмен на начальных своих этапах имел место по преимуществу в чувственно-инстинктивной сфере. По мере усложнения предметной деятельности, человек пришёл к результирующему труду, который и породил язык - как фактор обмена информацией, расширения и углубления, как мотивов поведения, так и содержания и форм самих трудовых операций, обеспечил возникновение и использование операций мышления, что способствовало сохранению и приумножению высшего творения природы - человека - на планете Земля.
По мысли А.Р. Лурия, высказанной в его труде «Язык и сознание»[15] и весьма актуальном в наши дни: «...человек отличается от животного тем, что с переходом к общественно-историческому существованию, к труду и к связанным с ним формам общественной жизни радикально меняются все основные категории поведения.
Жизнедеятельность человека характеризуется общественным трудом, и этот общественный труд с разделением его функций вызывает к жизни новые формы поведения, независимые от элементарных биологических мотивов. Поведение уже не определяется прямыми инстинктивными целями...» (с.24. Подчёркнуто автором монографии). И далее: «Общественный труд и разделение труда вызывают появление общественных мотивов поведения. Именно в связи со всеми этими факторами у человека создаются новые сложные мотивы для действий и формируются те специфические человеческие формы психической деятельности, при которых исходные мотивы и цели вызывают определённые действия, а действия осуществляются специальными, соответствующими им операциями» (с. 24. Подчёркнуто автором монографии). В контексте сказанного, А.Р. Лурия приходит к выводу: «Вторым решающим фактором, определяющим переход от поведения животного к сознательной деятельности человека, является возникновение языка.
В процессе общественного разделения труда у людей и появилась необходимость тесного общения, обозначения той трудовой ситуации, в которой они участвуют, что и привело к возникновению языка» (с.24). Далее А.Р. Лурия приводит авторскую оценку языка «как системы кодов»: «Таким образом, человек отличается от животного наличием языка как системы кодов, обозначающих предметы и их отношения, с помощью которых предметы вводятся в известные системы или категории. Эта система кодов ведёт к формированию отвлечённого мышления, «категориального» сознания» (с.30).
А.Р. Лурия в своём труде «Язык и сознание» делает ряд кардинальных заключений - человеческая эволюция нашла своё отражение в том, что система языка выделилась как самостоятельная система кодов: «Это... играет решающую роль в психологическом рассмотрении слова как элемента, формирующего сознание» (с.33). Учёный в своём труде делает ещё один чрезвычайно важный вывод: «Слово удваивает мир и позволяет человеку мысленно оперировать с предметами даже в их отсутствие.
Животное имеет один мир - мир чувственно воспринимаемых предметов и ситуаций; человек имеет двойной мир, в который входит и мир непосредственно воспринимаемых предметов, и мир образов, объектов, отношений и качеств, которые обозначаются словами. Таким образом, слово - это особая форма отражения действительности.
Человек может произвольно вызывать эти образы независимо от их реального наличия и, таким образом, может произвольно управлять этим вторым миром» (с.37-38). И далее: «...из слова рождается не только удвоение мира, но и волевое действие, которое человек не мог бы осуществить, если бы у него не было языка» (с.38. Подчёркнуто автором монографии).
Язык и речь явились итогом структурно-функциональной эволюции полей неокортекса, формирования их связей с ядрами и формациями подкорковых образований. Возникает вопрос: что над чем надстраивается в ходе эволюционного процесса?
Как свидетельствуют исследования эволюции корковых формаций, именно корковые поля надстраиваются над подкорковыми системами. Со своей стороны, подкорковые ядра и формации приобретали сетевую структуру, что обеспечивало многократное усиление приходящих сигналов, накопление и сохранение информации, дискретность её анализа и передачи, что оптимально способствовало адаптивному действию функциональных систем и адекватной реализации поведенческих актов в целом [1, 5-9, 14, 18, 25,26, 30].
По мере усложнения жизненных ситуаций, формирования Homosapiens, у этого вида имело место развитие и дифференциация корковых полей, их связей с ядрами и сетями мозга, что обеспечивало увеличение масштабов обработки информации, разнообразного и многостороннего вычленения из неё необходимых объёмов - для целей адекватного адаптивного поведения в социальной среде - сообразно её качественным и межличностным характеристикам, а также субъективной значимости.
В этих сложных нейрофизиологических механизмах эволюционно возникла система накопления информации, её сохранения и реализации применительно к складывающейся жизненной ситуации. Функцию памяти, накопления информации, стали выполнять циклически замкнутые системы мозга, в которых кодирование информации осуществлялось в конечных своих звеньях с помощью импульсного кодирования, а также формирования и утилизации медиаторов, белковых молекул - в мембранных системах клеток и тканей [1, 5-7, 18, 22, 26, 27, 30, 31].
Сложной и во многом ещё неясной проблемой остаётся понимание мозговой деятельности человека в условиях его индивидуального, а также свободного поведения в социуме - основной сфере жизни человека. Социальная стабилизация жизни людей, её адекватность событийным проявлениям социума, обусловлена адекватным развитием корковых формаций мозга, которые и взяли на себя интеграцию и точную регулировку эмоций, побуждений, целей, формирования образов и вероятностных программ адаптационного поведения, творческой работы и других аспектов деятельности человека.
Указанные факторы и особенности поведения человека, обусловленные разнообразными социальными условиями, когда на этапе возникновения языка, в процессе эволюции совершился переход к прямохождению - произошло уменьшение толщины свода черепа, и одновременно с этим успешно реализовался процесс формирования речевых корковых полей, префронтальной зоны лобных долей головного мозга. Мы полагаем, что источник формирования префронтальной коры - нейроны (а возможно, и глиальные клетки), которые подверглись дифференциации и митозу. По-видимому, базой этого процесса, как мы полагаем, явились соседние с префронтальной корой корковые формации: передние (ростральные) отделы поясной извилины; дорсолатеральные области лобной доли; парагиппокампальные корковые формации, а также вентральные отделы лобной доли, примыкающие к орбитальной поверхности основания черепа.
Префронтальная кора, являясь эволюционно самой молодой структурой мозга у человека, занимает у него около 30 % от общей поверхности коры. Она как никакой другой отдел коры головного мозга структурно и функционально дифференцирована, что обеспечивает регулировку дискретности поведения человека, находящегося в социуме - посредством формирования сложной системы афферентных и эфферентных прецизионных и ассоциационных связей с другими корковыми и подкорковыми образованиями мозга [3, 6, 15, 21, 23-27, 30, 31]. Можно предположить, что на базе этого нейробиологического структурно-функционального механизма обеспечивается комплекс проявлений сложных психологических реакций в социальной среде: распознавание эмоциональных проявлений другого человека; самоощущение личности в обществе и её самосознание; адекватная оценка в мышлении индивидуума действий других людей; построение для реализации в будущем сложной гаммы образов, планов действий и отношений [3-6, 9-18, 20-24].
В контексте сказанного, представляет интерес труд немецкого нейроанатома и психиатра П.Э. Флексига (1847-1929) «Мозг и душа: Локализация умственных и других процессов» (1896), в котором автор впервые выделил в неокортексе ассоциативные зоны, была предпринята попытка определить их функции [23]. Учёному удалось разработать оригинальный для своего времени метод выявления миелинизированных нервных волокон, особенность которых состояла в том, что они наиболее поздно формируются в процессе онтогенетического развития мозга человека. В своём труде П.Э. Флексиг привёл материалы, согласно которым характерной особенностью структуры ассоциативных зон новой коры является то, что они - источник миелинизированных транскортикальных связей. Разрушение ассоциативных зон коры при патологических процессах (травмы, опухоли и др.) сопровождалось, согласно данным П.Э. Флексига, нарушением высших психических функций, например: возникновение спутанности сознания; нарушения в формировании образных ассоциаций на звуки слов, а также слов, извлекаемых из памяти; нарушения в формировании осознанных представлений о собственном «Я» и их патологическая трансформация в клиническую форму идей величия и самоуничижения и др.
Основываясь на данных мировой литературы о значении префронтальной области неокортекса, анализе собственных экспериментальных материалов и клинических наблюдений у людей по этой проблеме, В.М. Бехтерев [3] пришёл к выводам: « ...мы должны прийти к заключению о важном значении предлобных областей для психической сферы» (с.1477). И далее: « ...в общем все констатированные при поражении предлобных областей расстройства со стороны психической сферы могут быть сведены: 1) к ослаблению интеллекта, выражающегося слабоумием или идиотизмом; 2) к своеобразному изменению личности и характера, сопровождающиеся ослаблением интеллекта и воли и состоянием психического возбуждения; в отдельных случаях к крайней раздражительности; 3) к состоянию апатии, равнодушия или к обнаружении иного рода психических расстройств. При этом в случае появления у больных бреда, в нём обнаруживается обычно резкое изменение личности.
Если мы сравним эти данные с результатами эксперимента (В.М. Бехтерев в своём труде приводит результаты собственных экспериментальных данных у собак, у которых производилось разрушение предлобных областей мозга. - Г.К.), то найдём между теми и другими довольно близкое сходство. И здесь, как и у животных, отмечается более или менее ясное поражение высших познавательных способностей, воли и внимания наряду с изменениями характера и состоянием равнодушия.
Таким образом, и данные клиники позволяют остановиться на предположении, что предлобные доли имеют психорегуляторное значение, благодаря чему при их поражении, с одной стороны, страдает более или менее существенным образом рассудок, воля и активное внимание, с другой, происходит то или другое нарушение психической сферы с изменением личности» (с. 1477-1478).
Префронтальная кора, являясь эволюционно наиболее молодой структурой мозга у человека, образует тесные морфологические пути с другими структурами мозга: с гипоталамусом, архистриатумом, гиппокампом, корковыми полями лобной доли, поясной извилиной, дорсомедиальными ядрами таламуса и его интраламинарной системой [2, 6, 15, 21, 23, 24, 27, 30, 31]. В этой связи префронтальная кора формирует сложную интегральную систему мозга, определяя ряд важнейших психических функций: язык и речь; понимание речи; формирование программ действий, образов и их трансформация в сознании по содержанию, форме и во времени. Префронтальная кора и её интегральные связи обеспечивают сложные проявления психики: самоощущение, самосознание, программирование деятельности, выстраивание отношений с другими людьми.
Рассматривая проблему основ высших психических функций в проявлениях механизмов индивидуальной адаптации, нельзя оставить без внимания понятийный аспект языка и речи, который в своей целостности обеспечивается интегральной сетевой системой мозга. В ней, как мы полагаем, префронтальная кора выполняет центральную межкорковую и корково-подкорковую интегральную информационно-сетевую функцию, а также - в связи со своим эволюционным происхождением и структурно-функциональной организацией - функцию мощной кодовой информационной регулирующей базы (модуля) для процессов сознания и реализации в социуме психического потенциала личности. Вероятно, благодаря этим двум факторам, человек получил возможность реализовать столь необходимый процесс образования в сознании образов, а также коммуникативные, мыслеформирующие, когнитивные процессы на уровне и для целей индивидуальной адаптации. При этом следует подчеркнуть, что речь как проявление языкового знания и языковых возможностей - обеспечила процессы двустороннего и многостороннего общения между людьми; она стала важным атрибутом символического выражения, самосознания, качеств и особенностей конкретной личности, что, по нашему мнению, и обеспечило формирование коллективных социальных отношений и самого социума в целом -- его беспредельности и, одновременно с этим, глубочайшей индивидуальной специфичности.
Характерной особенностью мозга человека является наличие в нём мощной системы ассоциативных связей и ассоциативных корковых формаций, что в совокупности создаёт базис для реализации высших форм психической деятельности в условиях социума (формирование образов, сознания, принятие решений, вероятностное прогнозирование явлений и событий жизни и др.) [3,5-7, 9-13, 17, 20]. Центральное место в системе ассоциативных корковых формаций принадлежит неокортикальным полям лобной доли, включая префронтальную кору [3, 5-7, 21-25, 27, 30].
Современные исследования выявили наличие прямых связей префронтальных отделов новой коры с гипоталамусом, миндалевидными ядрами, ретикулярной формацией ствола мозга [24, 25, 30, 31], что, по-видимому, создаёт структурно-функциональную базу для производства оценки, «категоризации» сигналов внешнего мира по признакам «сигнальной новизны», без чего невозможно осуществление сложных и во многом ещё неясных нейробиологических механизмов стратегического моделирования поведения, включая выработку на уровне сознания и мышления путей и способов удовлетворения мотивации, путей и способов адаптации в социуме.
Согласно данным авторов [22], у пациентов с повреждениями вентромедиальной зоны префронтальной коры клинически выявлена «приобретённая социопатия» («acquiredsociopathy»), которая выражалась: в пристрастиях к лекарствам (другим веществам); к азартным играм; к рискованным операциям. Как полагают авторы исследования [22], у указанных пациентов имело место снижение критичности в принятии решений, активизировалась эмоциональная сфера в направлении реализации возникших пристрастий. Авторы пришли к выводу, что вентромедиальная зона префронтальной коры является существенным элементом комплексной биорегуляторной системы, куда необходимо отнести также миндалевидные ядра и ядра гипоталамуса.
В заключение отметим, что патологические процессы, касающиеся нейрональных и глиальных систем в лобных отделах неокортекса, в частности при различных формах шизофрении, неизбежно приводят к разрушению комплекса сложившихся (до болезни) социальных связей индивидуума, с последующим развитием эмоциональной тупости, аутизма и слабоумия [21, 27-29, 32].
Всё вышеизложенное позволяет сделать вывод о важнейшей значимости интегральных информационно-сетевых механизмов деятельности мозга как основы формирования индивидуальной адаптации поведения человека в социуме. Один из указанных механизмов формируется префронтальной корой, которая в ходе эволюции человека образует целый комплекс связей с ядрами мозга и корковыми (преимущественно лобными) ассоциативными полями. В итоге этих сложных корково-подкорковых структурно-функциональных преобразований, согласно нашему мнению, префронтальная ассоциативная кора образует интегральную информационно-сетевую систему, благодаря которой у человека появляется способность формировать образы, начинают формироваться и функционировать сознание и самосознание социального типа, а также и другие высшие психические функции.
С учётом вышеизложенного, в группу центральных звеньев функциональной системы префронтальной ассоциативной коры необходимо отнести: дорсомедиальные и интраламинарные ядра таламуса; ядра гипоталамуса; ядра миндалевидного комплекса; ядра ретикулярной формации среднего и продолговатого мозга. Целесообразно к этой системе ещё отнести: дорсолатеральную область коры лобной доли; гиппокампальную формацию (собственно гиппокамп, гиппокампальную извилину, крючок); ростральные отделы поясной извилины. С указанными звеньями префронтальная ассоциативная кора устанавливает двусторонние межцентральные связи, благодаря которым обеспечивается интеграция, функциональное единство и целостность системы - в направлении реализации социальной сути человека, развития широких возможностей индивидуальной адаптации к складывающимся во времени и в пространстве условиям социума. При этом система в целом представляет единую сеть, в которой осуществляется сложный пространственно-временной анализ и обработка сигналов, образование специфических паттернов электрической активности - на основе которых в мозгу формируются образы, представления, творческие решения личности - адекватные той социальной среде, в которой находится индивидуум.
Благодаря интегральной информационно-сетевой системе префронтальной коры, её взаимодействию с остальными образованиями мозга, разум человека приобретает гигантские возможности: развития и совершенствования личности человека в условиях разнообразных характеристик социума; прогресса во всех видах труда и деятельности; поступательного развития самого социума в целом. Так, эволюционно и исторически человек «становится хозяином своей судьбы», реализовать которую - позитивно для себя, семьи, общества - он может только через труд, волю, разум, знания, применив в труде весь арсенал механизмов мозга, которыми наградила его индивидуальность природа. В этих сложных психофизиологических механизмах система префронтальной ассоциативной коры выступает как основа процессов социальной адаптации человека, организации и поступательного движения социума в целом.
Рецензенты:
Подолинный Г.И., д.м.н., профессор, заведующий кафедрой терапии № 1, медицинский факультет ПГУ им. Т.Г. Шевченко, г. Тирасполь.
Гарбуз И.Ф., д.м.н., профессор, заведующий кафедрой травматологии, ортопедии и военно-полевой хирургии, медицинский факультет ПГУ им. Т.Г. Шевченко, г. Тирасполь.