Цель исследования работы - лингвистический анализ процесса заимствования и освоения терминоэлементов иноязычного происхождения в татарский язык в условиях русско-татарского двуязычия.
Материалы и методы исследования
В статье рассматриваются вопросы освоенности и освоения терминоединиц-европеизмов как номинативных единиц в юридической терминосистеме. В соответствии с характером изучаемого материала в ходе исследования были использованы методы сопоставительный, сравнительный, описательный.
Результаты исследования могут найти практическое применение при разработке лекционных курсов по лексикологии, терминологии, переводоведению, в практике преподавания татарского языка, практики перевода научных текстов, в лексикографической деятельности.
Теоретическое рассмотрение вопросов освоенности и освоения терминоединиц-европеизмов как номинативных единиц в юридической терминологии современного татарского языка, а также их принадлежности к определенной терминосистеме татарской юридической терминологии, поскольку термин «приобретает реальное значение только в рамках терминологии соответствующей области знаний» [2, с. 13] и их разрешение, позволят практикам рассчитывать на объективность и убедительность своих оценок при работе с юридическим текстом, в их переводческой деятельности; при составлении текстов судебно-бухгалтерских экспертиз (терминосистема «финансовое право»), проведении лингвистической экспертизы текста права.
В юридическом языке, как в любой специализированной области, обогащение его лексической составляющей естественно и неизбежно. Данное положение объясняется, на наш взгляд, развитием и усовершенствованием регистрации правоотношений сторон-участников таких отношений, языковое обеспечение которых отражает процессы расширения и углубления международных связей в современном мире, и закономерностью пополнения словарного состава отраслевых терминосистем татарской юридической терминологии, определяемой общими языковыми изменениями, вызванными социально-экономическими и политическими преобразованиями в российском обществе в последние два десятилетия.
Наиболее общим признаком лексического уровня языка для специальных целей служит наличие в нем номинативных единиц для обозначения специальных понятий - объектов и действий, с которыми имеет дело человек в специальных сферах общественной жизни. Толкование терминов на татарском языке, например, «(исәп-хисапның акча төре)» и др. приводится нами из соответствующих статей Русско-татарского словаря (далее - РТС) [5]: международное право: клиринг [англ. clearing] (исәп-хисапның акча төре), коммюнике (дәүләтләр алып барылган сөйләшүләр, төзелгән килешүләр турында хөкүмәтнең рәсми белдерүе), резидент [лат. residens (residentis) сидящий, пребывающий] (1. посланниктан бер ранг ким булган дипломатия вәкиле; 2. чит илдә даими рәвештә яшәүче башка ил гражданины; 3. чит илдә разведканың яшерен вәкиле), резиденция (хөкүмәтнең яки хөкүмәт башлыкларының тора торган урыны), репатриант [лат. repatrians (repatriantis)] (туган иленә кайтарылган качак яки әсир h.б.ш.), репатриация или репатриацияләү и др.; договорное право: контракт [лат. contractus] (язма договор, килешү), контрагент [лат. contrahens (contrahentis) договаривающийся] (шартнамә нигезендә үз өстенә нинди дә булса йөкләмәләр алган кеше яки учреждение), рента [нем. Rente, фр. rente < лат. reddita отданная назад] (капиталдан, милектән яки җирдән бернинди дә көч түкмичә килә торган файда), лизинг - данный термин не представлен в РТС, в Ст. 665 ГК РФ на татарском языке употребляется как лизинг [4, с. 104], аренда [польск. arenda < ср.-лат. arrendare отдавать внаймы], также в составе терминов-словосочетаний - аренда хакы, аренда түләве, демаркация [фр. démarcation] (төзелгән шартнамә нигезендә ике территория арасындагы чикне билгеләү) и др.; морское право: фрахт [нем. Fracht] (1. су юлы белән ташыла торган йөк өчен түләү; 2. ялланган суднода ташыла торган йөк) и его производные - терминоединицы фрахталаучы (йөкләрен ташыту өчен судно яллаучы), фрахтовщик (йөк ташырга судно биреп торучы кеше яки оешма) и др.; финансовое право и торговое право: валюта [ит. valuta букв. цена, стоимость] (чит ил акчасы), кредит [credit], данная терминоединица также в составе термина-словосочетания озак сроклы кредит и др.; трудовое право: локаут [англ. lockout] (капиталистларның завод-фабрикаларны ябып, эшчеләрне масса күләмендә эштән чыгаруы); европеизмы терминосистемы «юридический процесс»: арест [нем. Arest] (суд карары буенча акчадан яки мөлкәттән файдалануны тыю), контроль [фр. controle] (контроль, тикшерү, күзәтеп тору) и в составе терминологического словосочетания дәүләт контроле и др. Терминоединицы-европеизмы, не представленные в РТС: международное право: индигенат, индиженат, пророгация, рамбурс, ревокация, саммит, спикер, сервитут, траст, трастовое соглашение, трипликат, репрессалии и др.; договорное право: бенефициарий, делькредере, контрактант, реверсия, регрессант, регрессат, рентинг, трансакция, траст, трастор, фидуция, фидуциарий, франчайзинг, франчайзор и др., морское право: таймшит, тайм-чартер, сиф, фоб, демередж, диспач, диспаша, диспашер, коносамент, трансшипмент, чартер; финансовое и договорное право: еврокард, евроклиринг, еврочек, инаудит, ремитент, трассант, трассат, тратта, фьючерс и др.; страховое право: франшиза, реверс, роялти, риэлтор, секьюритизация, софтизация, трейдинг, фидуциарий, фифо и др.
По мнению В.М. Лейчика, терминосистема образуется в результате упорядочивания стихийно сложившейся терминологии, при превращении некоторой совокупности номинативных единиц, соответствующих понятиям данной области знаний, в определенным образом организованную систему терминов с зафиксированными отношениями между ними [3, с. 106 - 108].
Содержанием термина является специальное понятие [3, с. 98]. В то же время понятие «является элементом системы специальных понятий» [3]. Такие специальные понятия «в соответствии с когнитивным подходом, появляются в процессе когниции, когда первоначальные представления, являющиеся основой мысленных объектов (в понимании когнитологии), вербализуются в ходе дискурса и порождают термины (вербализованные специальные концепты)» [3, с. 98-99]. Лейчик постулирует: «специальное понятие с точки зрения теории познания является элементом определенной теоретической системы, ... в терминоведении и теории ЯСЦ не существует «понятий вообще», «просто понятий», а есть понятия некоторой теории (концепции)» [3, с. 99]. Таким образом, терминосистема, как система специальных понятий, отражает не просто систему понятий, а систему понятий определенной теории». По Лейчику, термины в равной мере обладают способностью переходить из одной терминосистемы в другую в синхронном плане [3, с.101].
Европеизмы как терминоэлементы юридической терминологии татарского языка мы рассматриваем в рамках структурно-морфологического подхода, однако, возникает необходимость представить соотношение термина с объектом и понятием, поскольку: 1) зависимость терминосистемы и отдельного термина от теории (концепции) очевидна, и может быть раскрыта через анализ сущности термина как знака, и 2) термин как знак, выполняет номинативную функцию, как любая лексическая единица, но он имеет также гносеологический аспект. Данная зависимость демонстрируется графом, известным в науке терминоведении под названием семантического (семиотического) треугольника [2, с. 102-104].
Идея терминоведения о взаимозависимости терминосистемы и теории, определяющей систему понятий данной теории, определяет новый подход к процессам формирования и функционирования терминосистем: терминосистема «формируется не по мере формирования определенной науки (области знаний или деятельности), а по мере формирования теории (теорий) этой науки» [3, с. 105]. В юриспруденции выделяется ряд терминосистем, например, «Административное право», «Финансовое право» (как отрасль права), «Экологическое право», «Инвестиционное право», «Информационное право», «Коммерческое право», «Страховое право», «Судопроизводство» [6] и др. - соответственно в татарском языке «Административхокук», «Финансхокукы», «Экология хокукы», «Инвестиционхокук», «Информационхокук», «Коммерция хокукы», «Салымхокукы», «Суд эшчәнлеге» и др. Как видно из определений отраслей права, терминосистема «информационное право» - система, находящаяся на этапе своего активного формирования, тогда как другие возможно считать сформированными. В своем большинстве названия перечисленных выше терминосистем представлены европеизмами, заимствование которых в татарский язык осуществлено транслитерацией: административ [лат. administratio], финанс [фр. finances<ср.лат. financia], экология [гр. oikos + логия], инвестиция [нем. Investition<лат. investio], информация [лат. invormatio], коммерция [лат. commercium].
Исследование европеизмов в составе отраслевых терминосистем татарской юридической терминологии показывает: 1) один и тот же терминоэлемент представлен в различных терминосистемах, однако 2) лексически одно и то же в специальном употреблении оказывается разным. Например, терминоединица дискриминация [лат. discrimination различение, разделение] в РТС представлена как «дискриминация», там же расовая дискриминация - «раса ягыннандискриминацияләү» [5, с. 131]. В аспекте исследования структурных особенностей иноязычных терминов татарской юридической терминологии отметим, что терминоединица дискриминацияләү представляет собой производную от «дискриминация», в образовании (терминообразовании) которого участвуют мотивирующий формант дискриминация-, заимствованная в татарский язык интерлексема, и, согласно правилам грамматики татарского языка, деривационный формант -ла - аффикс глагола, значение которого «совершаемость действия», и формант -у аффикс существительного со значением «совершенность действия». В свою очередь, в «дискриминация» латинская приставка dis- заимствована в татарский язык через русский язык, латинский суффикс -tia, далее во французском -tion, английском -tion, немецком -tion, как словообразовательный формант, заимствован в татарский язык также через русский, трансформировавшись в нем в -ция, в татарском языке представлены как формант -ция. В толковом словаре татарского языка приводится следующее значение терминоединицы «дискриминация»: «Дискриминацияләү эше hәм чаралары, шулай ук дискриминацияләнү хәле» [7, с. 305], там же в статье «Дискриминацияләү»: «расасы, милләте, җенесе, политик яки дини карашлары h.б. бүтән булган кешеләрнең теге яки бу хокукларын чикләү яки хокукларыннан мәхрүмитү ... халыкара мөнәсәбәтләрдә: теге яки бу дәүләтнең вәкилләренә, оешмаларына hәм гражданнарына башка дәүләтнекеләргә караганда кимрәк хокуклар бирү» [7]. Данное толкование исследуемой терминоединицы позволяет включить дискриминация и дискриминацияләү в терминосистемы «межгосударственные отношения», «права человека». В тоже время, для специалистов торгово-экономических отношений данные терминоединицы имеют различную смысловую нагрузку: предложение «одного и того же товара разным покупателям по разным ценам - ценовая дискриминация (pricediscrimination)» [1, с. 115].
Таким образом, расхождение сфер употребления дискриминация / дискриминацияләү в пределах юридической терминологии татарского языка позволяет рекомендовать данную терминологическую номинативную единицу-европеизм дискриминация / дискриминацияләү для участия в образовании отдельных терминосистем: «права человека», «межгосударственные отношения» и «международные и отечественные торгово-экономические отношения» как узкоспециальный термин.
Свойство заимствованных в татарский юридический язык европеизмов употребляться в специфичном для конкретной терминосистемы смысле было нами выявлено при анализе и других терминоэлементов: кондоминиум (международное право и муниципальное право (в гражданском процессе)), декларация (конституционное право и договорное право), контроль (финансовое право, выборное законодательство, законодательство деятельности энергослужбы) и др.
При исследовании европеизмов на предмет определения их роли в образовании терминосистем татарской юридической терминологии, на наш взгляд, крайне важен аспект научной этимологии исследуемых терминоединиц во избежание искажения их значения [8, с. 202].
Исходя из вышеизложенного заключаем: 1) терминологическая составляющая современного татарского языка широко представлена номинативными единицами европейского происхождения [9, с.113]; наблюдается тенденция адаптации их в татарском юридическом языке через косвенное заимствование (язык посредник - русский язык) посредством транслитерации и транскрибирования, 2) в образовании терминосистем татарской юридической терминологии очевидна роль лингвистических факторов, связанных с разнообразием передаваемых терминами-европеизмами понятийных отношений, 3) во избежание искажения информации, заключенной в значении интерлексемы, заимствуемой в отраслевую терминосистему как и в юридическую терминологию в целом, требуется проводить филологическую (этимологическую, семантическую) проработку на достоверность.
Рецензенты:
Галиуллина Г.Р., д.фил.н., профессор Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского (Приволжского) федерального университета, г. Казань.
Хисамова Ф.М., д.фил.н., профессор Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского (Приволжского) федерального университета, г. Казань.