ʻАли ал-Гумуки (Каяев, 1878-1943) - автор двух связанных друг с другом биографических трудов. Первый из них "Тераджим-и улема'иДагыстан" («Биографии дагестанских ученых-алимов») написан на турецко-османском языке. В настоящее время известны два списка этого сочинения, отличающиеся количеством статей и объемом информации в части из них. Биографии в них структурированы в хронологическом порядке, начиная с дербентских ученых XI в., завершая учеными XIX в. [9, л. 5-6; 8].
Второй труд создавался ал-Гумуки на арабском языке. Он состоит из текста, написанного на 150 страницах, и многочисленных вкладок в виде оригиналов документов и их копий, которые служили источником информации для автора. ʻАли ал-Гумуки стремится придерживаться хронологического принципа, но структуры работа не имеет, как и басмалы и хамдалы, и, по сути, она является незавершенной. Исследователи используют для обозначения условное название "Тараджимулама'иДагистан" («Биографии дагестанских ученых-богословов»). Некоторая информация, содержащаяся в тексте, позволяет предположить, что автор все еще работал над этим сочинением в 30-х гг. [3, с. 92]Между тем ʻАли ал-Гумуки внес значительный вклад в изучение жизненного пути и творчества дагестанских ученых-богословов. Работу отличает научный подход. Исследователь пользуется комплексом источников (письменные, эпиграфика, устные), интерпретирует их. Преимущество труда также в том, что автор анализирует творчество дагестанских ученых-богословов[4].
В сочинении приводятся научные биографии более чем двух сотен известных дагестанских богословов, в числе которых и политические лидеры - имамы, все без исключения из которых были высокообразованными представителями духовно-религиозной элиты Дагестана.
Перевод.
«/С.146/ ал-имам Гази-Мухаммад ал-Гимрави1.Имам Гази-Мухаммад, сын Мухаммада, сынаИсмаʻила ал-Гимрави - его нисба восходит к Гимры-[названию] одного из селений общества Койсубуйун. Его отец Мухаммад обосновался там, женившись на местной [жительнице]. Дед его - Исмаʻил, был [выходцем] из гидатлинского селения Тлях2.Имам Гази-Мухаммад был сведущ во всех областях арабских и шариатских наук, их основах и ответвлениях. Он был одним из учеников известного нам ученого Саʻида ал-Харакани. Гази-Мухаммад был из тех, кто имел особое мнение в отношении составителей сводов адатных норм, вместо шариатских канонов, решал по ним, и относительно судей, которые выносили решения по адатам, [а также тех, кто] обращался к ним и был согласен с таковыми решениями. Он считал, что они являются отступниками (муртадд), выводил их из ислама, считал недозволенным употреблять в пищу мясо, зарезанных ими животных, а также жениться на них. Гази-Мухаммад составил известное сочинение, которое назвал "Айат ал-бушра ли русамаʼ ал-Куммасра" («Добрые знамения для гимринских судей, [вершащих] по адату»). Он представил ее своему упомянутому шайхуСаʻиду ал-Харакани, которому она понравилась, и он написал к ней хвалебный отзыв следующего содержания: «Именем Аллаха Милостивого и Милосердного...3 Затем. Это сочинение устанавливающего истины ученого Гази-Мухаммада ал-Куммасрави4. Я, бедняга, нуждающийся раб [Всевышнего], Саʻид ал-Харакани ознакомился с ним. Это сочинение, достоинства которого несомненны, никто не будет оспаривать. Да воздаст Аллах составителю лучшим из воздаяний, да воскресит его Аллах вместе с избранными (ахл ас-сафавава ал-вафаʼ) в раю - обители радости и беспорочности. Вдобавок к его названию я дал собственное -«ал-Адилла ал-вадихатʻалакуфрахл ар-русумва ал-ʻадат» («Явные доводы о неверии последователей обычаев и адатов»). Да разбудит Аллах нас от дремоты забвения и убережет нас от унижения и заблуждения!...».
Гази-Мухаммад был из тех, у кого было собственное мнение, и был одним из тех, кто поступал согласно своим убеждениям. Он отдавал все силы для претворения всего из теории в практику. Он не был из тех, кто ограничивался в претворении в жизнь того, что считал правильным, своих взглядов, всего лишь назиданиями, проповедями, удовлетворяясь составлением книг и словесным призывом.
Ему были присущи [сочетание] кипучей энергиии благородного нрава.
В его видении мусульмане Дагестана бросались в неверие подобно тому, как мотыльки стремятся к свету, считал их погрязшими в распитии вина, прелюбодеянии, взяточничестве и других пороках, полагал, что Дагестан заполонило нечистью, нечестием, несправедливостью, мраком и неверием. Гази-Мухаммад считал, что население Дагестана погрязло в беспросветном хаосе. У них не было лидера, который бы объединял и единил их. Тем самым для неверных открывался широкий путь к землям ислама, и большинство их оказалось в их власти, а оставшаяся малая часть с каждым днем также переходила под их контроль. Мусульмане не оказывали им никакого сопротивления. [Неверные] бросали владетельным и знатным лицам одно зернышко за другим, клюя которые, они попадались в их сети. Затем они становились путеводителями против тех, кто были следующими за ними [из мусульман].
Гордая душа Гази-Мухаммада отказалась терпеть все эти пороки, он понял, что простыми назиданиями, наставлениями, а также составлением книг не принесет никакой пользы. Тогда он решительно обнажил меч, чтобы уберечь [все еще независимых из числа] рабов Аллахаот неверия, притеснений и нечестия, чтобы спасти свою родину и города от власти врагов, освободить [тех, которые оказались во власти неверных]. Он стал искать для достижения этих высоких целей наикратчайший и приемлемый способ и не нашел лучший, чем путь шариатского имамата. Тогда он призвал обладателей влияния в обществе (ахл ал-хиллива ал-ʻакд)5из числа истинных (садик) мусульман выбрать шариатского имама, чтобы очистить города от пороков и освободить их из под власти врага. Те [в свою очередь] откликнулись с радостью, с почтением ответили на призыв Гази-Мухаммада, выбрали именно его для этой важной миссии, для которой в это время не было более достойного. Он взялся за дело и принялся призывать людей к религии, шариату и борьбе против неверных, /С.147/ защищая религию и свою страну. Он внушал исламской общине (умма) дух взаимопомощи, единения и джихада на пути защиты своей религии, государства и родины. Люди откликнулись на призыв, вступая в ряды его войска. Не вняли только те, в чьих сердцах была скрытая болезнь6, те, кто боялся за свое положение, главенство и за те дары и регулярные подачки, которые они получали от русского государства в числе [многих] правителей, ученых, а также глав общин (руасаʼ ал-кабаил). Часть больших ученых стали отваживать людей от него, не признавая его имамом, диспутируя с ним по этому поводу. Они утверждали, что на сегодняшний день турецкий султан является имамом всех мусульман на этой земле; что в одно и то же время запрещается, чтобы было несколько имамов; что нам нет нужды в другом имаме. Они спорили с ним, не признавая в нем имама, считая истинным имамом турецкого султана, наследовавшего власть из поколения в поколение от старшего к младшему, и которого не назначали обладатели влияния в обществе (ахлал-хилливаал-ʻакд), и, который не заботился о делах религии и шариата даже в своем государстве, не говоря о других. Если бы они были справедливы и честны, то отрицали бы его и признали бы имамом воителя за веру (ал-Гази) Мухаммада, которого избрали обладатели влияния в обществе (ахл ал-хиллива ал-ʻакд) из числа истинных мусульман. Гази-Мухаммад взял на себя ответственность управлять религиозными делами и мирскими. Он начал повелевать людям совершать благие деяния, призывая их к джихаду против неверных, чтобы уберечь родину от власти неверных и спасти ту часть, которая оказалась в их руках.
В самом начале дела он ограничивался всего лишь призывом к соблюдению шариата и джихадом на пути защиты религии и родины, не имел отношения к тарикату, который к тому времени появился в Дагестане. Он не отвечал на призывы Джамал ад-Дина ал-Гумуки, который звал его, говоря, что «тарикат делает из мужчины женщину» и нет нам нужды в ней. Однако случилось так, что ему в это время по какой-то необходимости пришлось отправиться в Гази-Кумух. Он встретился с упомянутым шайхомДжамал ад-Дином. Он покорился ему (истаслама) и он не смог защититься от его влияния (джазибийа), и, взяв от него тарикат, вернулся с ним (тарикатом - авт.) домой. Гази-Мухаммад начал призывать к нему людей также как он призывал к шариату. Его последователи ответили и на этот призыв, они обучались у него тарикату, становясь его муридами и приобрели известность под этим названием. С тех пор всех стали называть этим именем (мурид - авт.) вне зависимости от того приобщен он был к тарикату или нет.
Затем он начал вести джихад с русскими вместе со своими последователями из числа правоверных. Между ними произошло несколько инцидентов, столкновений и сражений, где в некоторых из них он имел успех, но в большинстве случаев терпел поражения. Однако постигшие его неудачи и поражения не отбили у него решительности, и он продолжал [призывать] к тарикату и вести джихад, пока не стал мучеником за веру (шахид) в 1248 г. Он ушел из жизни, но оставил тем, кто следовал за ним военную силу, такую, с которой они противостояли мощному русскому государство около 30 лет. /С. 148/ Имам Гази-Мухаммад стал шахидом 13 числа месяца джумада ал-ахир 1248 года7 в сражении, которое произошло между ним и генералом бароном Розеном в Гимринском ущелье. Ученый Саʻид ал-Харакани подсказал им (русским - авт.), чтобы те не хоронили его на гимринской земле, чтобы уберечься от смут и волнений, которые могут произойти из-за его похорон, и чтобы муриды не стали собираться на его могиле. Тогда они перенесли его тело в Тарки, выставили на солнце и некоторое время держали его так. Затем, однако, они его похоронили. Он находился там до периода усиления имама Шамиля, который отправил людей, чтобы перевезти его в Гимры и похоронить там. Они построили на его могиле большоесооружение (машхад)8. Люди по сей день продолжают посещать его могилу. Я также посетил ее в начале ноября 1935 года во время моей научной экспедиции в те места. Я увидел большой сооружение (машхад), к которому люди относились с великим почтением. На его могильной плите я обнаружил несколько надписей, написанных в прозе и стихотворной форме. Привожу здесь некоторую часть: «Это могила любимца Аллаха (валийАллах), наставляющего людей на путь Творца, Великий Имам (ал-имам ал-аʻзам), познавший Бога, божественный ученый, правитель правоверных Гази-Мухаммад ал-Гимрави, который стал шахидом в бою с неверными в благословенный месяц Аллаха джумада ас-сани 1248 года».
/С. 149/ Имам Шамиль. Имам Шамиль, сын Мухаммада, сынаʻАли ал-Гимрави был родом из селения Гимры, что является одним из селений общества Койсубуйун. Его дед в пятом [поколении] ʻАли был родом из общества Гази-Гумук, согласно рассказам его зятя ʻАбд ар-Рахмана со слов самого [Шамиля]. Он был одним из сподвижников имама Гази-Мухаммада и его учеником. Он обучался [также] у Лачинилава ал-Харикули и у других [ученых]. После смерти имама Хамзата, обладатели влияния в обществе (ахл ал-хиллива ал-ʻакд) из числа праведных мусульман(ал-муʼминун ас-саликун)избрали [Шамиля] имамом. Это произошло по их настойчивому требованию, после решительного отказа Шамиля. Он продолжил9 путь имама Гази-Мухаммада, призывая народ к шариату, взаимопомощи, объединению и к джихаду на пути защиты своей религии и своей Родины. Шамиль начал успешно заниматься джихадом и государственным устройством10. Он мобилизовал против врагов религии и своей Родины всю силу, которую смог [собрать]. Он упорядочил свое войско наилучшим образом, обучал их военному делу, назначил в ней тысячников, сотников и десятников. Шамиль построил оружейные и пороховые заводы, отливал пушки и готовил для них ядра. Он подготовил искусных стрелков-артиллеристов. Шамиль укрепил границы, построил крепости, военные укрепления в [стратегически] важных местах, поселив в них стражу и войска, и обеспечил их пропитанием.
[Шамиль] для вынесения шариатских решений и разрешения тяжб назначил кадиев, а над ними муфтиев, которые выносили фетвы для тех, кто обращался к ним. Муфтиит акже следили за деятельностью кадиев и за их решениями, кроме того кадии обращались к ним при возникновении каких-нибудь сложных вопросов.
Для того чтобы управлять народом и заниматься сбором войск и командовать ими[Шамиль] назначил наибов, а над ними - мудиров, которые следили бы за деятельностью наибов, и, чтобы те могли обращаться к своим мудирам при возникновении каких-либо важных дел.
Над всеми ними он назначил мухтасибов, которые следили бы за всеми делами в государстве, уполномочив их отменять какие-либо неправильные действия и постараться изменить их своей рукой или словом, а если не получится, то обращением лично к имаму.
Шамиль начал джихад с неверными, воюя с нимиднем и ночью. Между ними произошли кровопролитные сражения и великие войны, весть о которых обошла весь свет. В большинстве из этих сражений ему сопутствовала победа, а в некоторых из них он потерпел поражение. Во многих из них он принимал непосредственное участие, часто подвергая себя опасности и едва не погибнув.
[Шамиль] продолжал совершать джихад с великим усердием, без устали и не думая о погибели пока число его людей и сподвижников не уменьшилось. Им надоело переносить все эти бесконечные тяготы и лишения, которым не видно было края. Тогда они предали его и предпочли покой. Шамиль был вынужден искать убежище на горе Гуниб, и укрепиться на его скалах.
[Шамиль] оставался там некоторое время, пока этим камням и скалам также оказалось в невмоготу терпеть те испытания, которые терпел он, и они также предали его. Тогда его враги смогли подняться на гору, и ему не осталось ничего другого, кроме как капитулировать перед такой огромной силой русских, которой [до этого] покорились все кроме него. /С. 150/ Он, несмотря на то, что не хотел, [все же] сдался [русским]. И произошло это в 1276 году11.
/С. 139/ Имам Наджм ад-Дин.Выдающийся ученый Имам Наджм ад-Дин, сын Мухаммада, сына Доногоно ал-Хуци. Нисба его восходит к [названию] маленького селения Гоцоб, одного из населенных пунктов общества Койсубуйун. Он очень хорошо знал арабский язык и литературу. Он также хорошо знал все шариатские науки с их основами и ответвлениями, однако мало уделял внимание [занятию] ими. Вместе с тем, он дискутировал [по некоторым вопросам] с правоведами и специалистами по вопросам мусульманской догматики (мутакаллим), заставляя их умолкнуть, иногда своими знаниями, а иногда своим напором и авторитетом. Из «прикладных» (ал-ʻаклийа)наук12, он хорошо знал логику, и я не знаю, занимался ли он чем-либо еще, кроме нее. Большую часть времени он занимался поэзией и литературой, так что достиг в этом больших высот среди своих современников13. У него очень красноречивые стихи, которые свидетельствуют о его большом таланте,отом, что в стихосложении он был одним из лучших среди многих дагестанских поэтов14. Вместе с тем, [в поэзии и литературе] он занимался плагиатом15. Я слышал от многих, кто читал и анализировал16 его стихи, что [Наджм ад-Дин] воровал произведения древних поэтов, особенно из сборника стихов известного ал-Абйурди17. Он выбирал то, что ему нравилось, иногда заимствовал сам текст, а иногда смысл, изложив иначе, выдавал их за свои [произведения].
[Наджм ад-Дин ал-Хуци] был весьма влиятелен и широко известен среди жителей Дагестана, особенно среди аварцев. Они считали его бесподобным, самым крупным и достойным среди ученых Дагестана своей эпохи. Сам он также был из тех людей, кто любит главенство, известность и значимость, чтобы к его словам прислушивались18.Он стремился занять пост великого имама (ал-имамат ал-кубра)и [получить] верховную власть(рийаса ал-ʻузма). Об этом [Наджм ад-Дин] поделился с некоторыми своими друзьями и доверенными лицами, и те одобрили его [намерения]. Впоследствии, желания и замыслы Наджм ад-Дина стали широко известны среди людей.
В этот период многие люди хотели избавиться от русского самодержавия. Они выразили Наджм ад-Дину свою поддержку, возлагали на него надежды, полагая, что он даст им независимость, освободит из плена российского деспотизма, добьется того, чего не удалось имаму Шамилю19. Самого [Наджм ад-Дина] также не восхищал имамат Шамиля, который он считал незначительным. Он не хотел иметь [такой имамат], а желал стать имамом всего Кавказа и ожидал возможности для осуществления своих устремлений20. И когда произошла Великая революция в России, и император Николай был свергнут с престола21, а народ взбудоражился и взволновался. Тогда Наджм ад-Дин понял, что это и есть благоприятный момент для осуществления цели, к которой он стремился в течение долгих лет. А именно стать имамом и мусульманским халифом. Вот тогда он предстал перед людьми и раскрыл им то, что скрывал от них все это время. Наджм ад-Дин отправил к народу агитаторов (дуʻат), которые распространяли призыв собраться и выбрать его на эту высокую должность, которой, по его мнению, на этом свете, не был достоин никто кроме него. За этим его призывом последовала часть жителей Дагестана и Чечни. Поначалу он полагал, что дело сделано, и, что люди, несомненно, выберут его имамом и не предпочтут ему никого. Тогда он стал писать письма ученым-богословам и влиятельным людям Дагестана и Чечни с тем, чтобы созвать их на общий съезд (аш-шура ал-ʻам), который он собирался провести в назначенный им день в Анди, что находится на границе Дагестана и Чечни22. Народ ответил на его призыв, и собрался в огромном количестве из Дагестана и Чечни. Когда там собрались люди и начался съезд, им представили его мнение [учредить имамат]. /С. 140/ Но Наджм ад-Дин увидел то, чего не приходило ему на ум, и услышал то, чему не поверил бы, если бы не слышал своими ушами - весь народ и простые и знатные и даже мусульманские ученые единогласно выступили против имамата и имамов. А один23 выступил перед ними и во всеуслышание заявил: «О люди! Сегодня нам нет необходимости в имаме и имамате. В то время как люди свергли своего верховного султана24, какая же сейчас нужда в имамах и правителях?». Наджм ад-Дин прикрикнул на него, и с угрозой прогнал выступающего со своего места. Люди это восприняли отрицательно, однако промолчали и не сказали ни слова. Затем произошло там то, о чем можно долго говорить. Люди решили собраться на следующий день и разошлись.
Затем, [когда] люди собрались во второй день и открылся съезд (аш-шура), из народа встал один крупный шайх25 и, поднявшись на минбар обратился к присутствующим с речью: «О, люди! О, дети мои! Воистину, люди не хотят имамата, и нет нам нужды в имамах и имамате. Даже если мы захотим этого, то не в состоянии обеспечить его функционирование. Мы видели тех, кто выступал за [имамат], подобно имаму Шамилю, и тех, кто был до него и после него. Мы знаем, что стало итогом их деятельности и имамата. Если подобный имаму Шамилю не смог довести до конца дело имамата в то время, то после него никто не способен на это. Нам надо спасаться и не следует губить себя. Мы не должны влечь на свои головы бедствия от русских. Не секрет, какой силой и мощью они обладают». Наджм ад-Дин также прикрикнул на него и прогнал его со своего места.
Затем [Наджм ад-Дин] сказал ал-хаджжСирадж ад-Дину ал-Инхуви, который был одним из его [доверенных] людей: «Заверши это дело, которое мы начали вчера». Тогда ал-хаджж Сирадж ад-Дин встал со своего места и обратился к людям: «Уполномочиваете ли вы меня назначить Наджм ад-Дин имамом?» Наджм ад-Дин перебил его и сказал: «Не говори так, скажи «объявить Наджм ад-Динашайх ал-исламом». Тогда ал-хаджжСирадж ад-Дин спросил: «Уполномочиваете ли вы меня объявить Наджм ад-Дин шайх ал-исламом?» Люди ответили: «Да, уполномочиваем». Тогда он прочитал молитву (дуʻа) в котором просил благодати (баракат) в его делах, суру "ал-Фатиха", тем самым давая понять, что завершилось то, ради чего они собрались, и люди разошлись.
Это то, что было относительно имамства Наджм ад-Дина. Затем он устраивал сражения и бои26, в конце чего он был вынужден скрываться в одном из селений Чечни. Однако советское правительство все-таки смогло схватить его и Наджм ад-Дину пришлось пережить много испытаний».
ʻАли ал-Гумуки(Каяев) не посвятил отдельных очерков другим имамам, но они упоминаются при описании других представителей духовно-религиозной элиты Дагестана. Например, про имама Хамзат-бека написано в контексте жизни и деятельности Нур-Мухаммада ал-Авари: «/С. 68/ После того как имам Гази-Мухаммад умер, его сменил последователь -имам Хамзат-[бек]. Он повел войско на Хунзах с целью покончить с [наследственными] правителями и их правлением. В это время кадий Нур-Мухаммад был ответственным за дела правления, как визирь при правителе или же его полномочный представитель (ал-вакил ал-мутлак). По этой причине Нур-Мухаммад был усерден в защите [ханской] власти и сохранения [правителя] во власти, стремясь оправдать его притеснения и сохранить все без изменений. /С. 69/ Потом они решили начать переговоры. С намерением о заключении мира к имаму Хамзату вышли правитель (амир) [Хунзахского ханства], его брат и кадий Нур-Мухаммад. Однако, случилось между ними то плохое, что случилось. В этой смуте погибли правитель, его брат и кадий Нур-Мухаммад. Свет его знаний погас. Это [событие] имело место в 1250 году»27.
Об имаме Мухаммаде-Хаджжи написано в контексте описания жизнедеятельности его отца - шайхаʻАбд ар-Рахмана ас-Сугури: «/С. 95/ После падения имамата Шамиля ʻАбд ар-Рахман был самым почитаемым человеком в Дагестане. Люди любили его вне зависимости от социального статуса и убеждений. Все питали огромное уважение к нему из-за его благочестия (дийана), отрешенности от мирского (зухд) и набожности (вара‘). Однако все это обернулось бедой для него и сыновей. Те, кто хотели организовать восстание (савра) против Русского государства в 1877 году, нуждались в человеке, который бы взял на себя обязанности имама (имамат), управление [государством], чтобы он был уважаем людьми, люди подчинялись бы ему и следовали бы его повелениям. Они не могли найти такого человека кроме как ал-хаджжʻАбд ар-Рахмана. Но он был уже немощным старцем, которого уже покидали последние физические силы и который достиг предела умственных способностей. Тогда они попросили его назначить своего сына имамом, хотя и знали, что он не подходит для этой должности. Они полагали, что он будет носить титул имама, народ последуют за ним для восстания, а они сами выберут кого-либо кто [в действительности] будет управлять за него делами имамата и восстания. Хотя и с великим нежеланием, но ал-хаджжʻАбд ар-Рахманвсе-таки согласился с их просьбой. В итоге произошло то, что произошло, и его сын, имам, был повешен28, а сам он был выдворен из своего родного дома в селение [Нижнее] Казанище29, где он находился до самой смерти».
Исследование осуществлено при поддержке гранта РГНФ (№12-31-01221).
Рецензенты:
Закарияев З.Ш., д.и.н., профессор кафедры арабской филологии Дагестанского государственного университета, г. Махачкала;
Магомедов Н.А., д.и.н., заведующий отделом древней и средневековой истории Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук, г. Махачкала.
Примечания:
1Буквально: «ал-Кимрави». Здесь и далее отсутствующую в арабском языке фонему «Г» автор передает близкой по звучанию буквой «К» (ك).
2Ныне в пределах Шамильского района Республики Дагестан. На аварском языке - Лъах. ʻАли ал-Гумуки использует для передачи несвойственных для арабского языка фонем буквы арабского алфавита с добавлением диакритических знаков (ʻаджам): «ژ» (ЦI); «ڸ» (Лъ).
3В переводе опускаем стандартную Басмаллу и Хамдаллу.
4Селение Гимры, выходцем из которого был Гази-Мухаммад, называется на аварском языке Генуб, что можно перевести как Грушевое. Куммасра - это груша на арабском языке.
5Согласно мусульманскому праву ахл ал-хиллива ал-ʻакд (букв.: люди назначающие и присягающие) - группа лиц ответственных за назначение верховного имама (имам ал-аʻзам), собрание которых может созвано как самостоятельно, так и по инициативе имама. В число лиц ахл ал-хиллива ал-ʻакд входят - ученые-богословы (ʻуламаʼ) и другие почетные лица (вуджух ан-нас), обязательным условием для которых является уважение и влияние в обществе. Среди представителей правовых школ нет единого мнения по минимальному количественному составу участников собрания.
6Подразумевается слабость веры (иман). Автором проводится аналогия с Кораном (См.: Коран, 2:10).
713 джумада ал-ахира (или джумада ас-сани) 1248 года хиджры соответствует 7 ноября 1832 г. по григорианскому календарю или 26 октября по юлианскому календарю, действовавшему в этот период в Российской империи.
8Место захоронения шахида, к которому совершается обряд зийара - паломничество.
9Буквально: возобновил.
10Дословно: выполнял дело джихада и политики в совершенстве.
11Известно, что это произошло 25 августа (6 сентября) 1859 г.
12Некоторые исследователи переводят «ал-ʻаклийа» («маʻкул») как «рациональные науки», подразумевая под термином естественные науки, такие как арифметика, химия, алгебра, астрономия и т.д. На самом деле, под термином «традиционные» (ан-наклийа, манкул) в мусульманской письменной традиции подразумевается Коран и Сунна. То есть, то, что связано с сакральными текстами, которые следует принимать на веру. Термин же «прикладные» (ал-ʻаклийа) - те науки, которые являются неким «инструментарием» для понимания смысла Корана и Сунны. К ним, например, относятся морфология, синтаксис, логика, стилистика и т.д., - фактически, все остальные мусульманские науки.
13Буквально: друзей.
14В тексте: В сочинении стихов он шел впереди большинства дагестанских поэтов.
15В тексте: В этих двух [науках] он занимался воровством и совершением набега.
16Буквально: отслеживал.
17Абу ал-Музаффар ал-Абйурди - поэт XI в.
18В тексте: Чтобы его слова осуществлялись.
19В тексте: То, что они не получили от имама Шамиля.
20В тексте: Требований.
21В тексте: Упал со своего трона.
22Описывается «Андийский съезд», проходивший в августе 1917 г. [Подробнее см.: 1, с. 145-173].
23ʻАли ал-Гумуки на стр. 129 своего сочинения "Тараджим...", описывая жизнь и творчество Муслима ал-ʻУради, указывает: «... Нисба его относится к селению Урада, одного из селений общества Гидатль (Хид). Он был одним из самых выдающихся и известных ученых своего времени. ... Муслим автор... некоторых фетв и нескольких трудов по разным правовым вопросам. Он был бедняком и в поисках пропитания отправлялся в Закатальский округ (нахийа), где проводил зимние месяцы, занимаясь преподаванием, а затем возвращался домой с заработком, чтобы накормить свою семью. Именно он выступил против Наджм ад-Дина, когда тот хотел стать имамом, и в присутствии его обратился к собравшимся в пятничной мечети Анди со словами: "О люди! Нет нам нужды в имамате и имамах..."».
24Вероятно подразумевается переворот 1913 г., когда к власти в Османской империи де-факто пришел триумвират, а султан оставался главой государства лишь де-юре.
25Имя не указано.
26Подробно о деятельности Н. Гоцинского (ал-Хуци) см. в монографии Х. Доного [1].
271250 г. х. начался 9 мая 1834 г. по григорианскому календарю. Известная история о расправе над членами хунзахского ханского дома в 1834 г. Подробно описано многими исследователями, например А. Неверовским [7].
28Казнен 17 (29) декабря 1877 г. [5, с. 145].
29О возложении обязанностей имама на Мухаммада-Хаджжи и высылке ʻАбд ар-Рахмана см. в монографиях Мусаева М.А. и Магомедовой З.А. [2, с. 127-128, 135; 6, с. 125-126].