Образование - важнейшая сфера государства и общества. Формирование современной образовательной среды в России в целом начинается с реформ большевистского правительства, которое приступив к масштабным социально-политическим преобразованиям, практически сразу начало реорганизацию школьной системы и образования в целом. Цель - обеспечить всеобщее, равное и бесплатное общее и политехническое образование для всех детей в единой советской школе - определила стратегию развития системы образования на длительное время.
Многонациональный состав государства наложил свой отпечаток на методы реализации образовательной реформы, цель которой была сформировать новое образовательное пространство. В этом отношении рассмотрение проблем модернизации образовательного пространства опирается на исторический подход, раскрытый в трудах Т. Красовицкой [4], А. Шумилова [10]. В целом же для рассмотрения вопросов формирования гражданской идентичности мы исходим из определения образовательного пространства как существующей в обществе формы, где задаются множества отношений и связей, осуществляется специальная деятельность разных систем (государственных, общественных и смешанных) по развитию личности (ценностей личности).
Цель исследования
Проследить процесс формирования образовательного пространства в Советской России и оценить его влияние на идентичности российской молодежи.
Материал и методы исследования
Изучение выбранной проблемы основывается на принципах историзма, объективности и системности. В ходе работы использованы основные общенаучные и общеисторические методы (историко-сравнительный, проблемно-хронологический, структурно-функциональный), позволившие раскрыть процесс формирования образования, а также выявить его влияние на массовое сознание молодежи.
Результаты исследования и их обсуждение
Источником гражданской идентичности в советское время, согласно исследованиям ряда авторов, выступал институт образования; следует проследить процесс формирования образовательного пространства с 1918 г. Создаваемая единая школа, состоящая из двух ступеней (I ступень - пять лет, II ступень - четыре года), характеризовалась как трудовая. Следовательно, учебно-воспитательный процесс был ориентирован на применение активных методов преподавания. Цель новой школы - воспитание человека в духе коллективизма и взаимопомощи, активного творца новой жизни. Выработанные руководящими органами документы декларировали демократизацию школьной жизни, в рамках которой большое значение придавалось организации школьного самоуправления [6, c. 137-145]. Важнейшими критериями новой школы были общедоступность и бесплатность образования, а также широкий охват населения посредством введения всеобщего обязательного начального обучения. Поэтому так актуальна была задача расширения сети школ I ступени, которые стали фундаментом всей школьной системы вплоть до 1930 г. Вовлечение в систему начального обучения детей было одним из путей повышения образовательного уровня населения страны. В то же время вопрос о целесообразности сохранения средней школы в 1920-е гг. был одним из самых дискуссионных. Практическая реализация школьной реформы и последующие директивы и постановления советского государства привели к возникновению пестрой сети школ повышенного типа с различным сроком обучения - десятилетние школы, школы второй ступени, семилетки, школы крестьянской молодежи (ШКМ), чем нарушался сам принцип единой школы.
На формирование контингента общеобразовательной школы в рассматриваемый период оказывал существенное влияние социальный фактор. Большое внимание уделялось обеспечению действительной и максимальной доступности массовой школы для детей рабочих, батрацко-бедняцких и середняцких слоев крестьянства. Официально была запрещена практика исключения детей из школы по социальному признаку и ограничения прав учащихся из среды нетрудового населения. Данные текущего обследования социального состава учащихся I ступени обучения на территории Чувашии показали, что на 1 декабря 1928 г. 92,38% учащихся были детьми крестьян (в том числе 37,19% бедняков), 2,26% - батраков, 1,75% - рабочих. К прочим социальным категориям населения относилось 3,61% учащихся [9, с. 22]. К 1 ноября 1929 г. из 75 305 учащихся дети сельского населения составляли 71 588 человек (95,06%). Среди этой группы населения выделялись такие категории, как дети сельскохозяйственных рабочих (1,58%), служащих по сельскому хозяйству (0,15%), колхозников (2,79%) и крестьян, не вошедших в коллективные хозяйства (95,48%). Дети не сельскохозяйственного населения составляли 3 717 учащихся I ступени (4,94%). В этой группе выделялись дети рабочих (30,48%), служащих (39,33%), иждивенцев государственных и общественных организаций (8,8%), кустарей (9,36%), торговцев (4,39%), прочие (7,64%) [9, с. 28]. Таким образом, на протяжении 1920-х годов основной контингент учащихся начальных школ в Чувашии составляли дети крестьян.
Исторический опыт показывает, что заложенные в идею единой трудовой школы цели в условиях неоднородного развития регионов большого государства были несколько преувеличены. В соответствие с этим революционный запал первых лет преобразований в системе образования сменился к середине 1920-х гг. более взвешенными подходами и оценками перспектив развития школьной системы. Значение средней общеобразовательной школы возрастало в связи с необходимостью подготовки кадров средней и высшей квалификации. Фактически к началу 1930-х гг. существовали такие типы повышенных школ: ФЗС, ШКМ, семилетка, девятилетка, профессионализированные вторые концентры школы II ступени, а также сокращенные, вечерние и заочные ФЗС и ШКМ. Получился крайний разнобой, нарушавший принцип единства, провозглашенный в первые годы школьного строительства. Таким образом, значительное число учебных заведений давало повышенное школьное образование и право продолжить свое обучение в профессиональной или высшей школе, поэтому настоятельно назрел вопрос о введении единой системы школьного образования.
В начале 1930-х гг. получают широкое развитие ШКМ и ФЗС. Можно сказать, что вся система общеобразовательной школы развивается в сторону этого типа школ. Связано это, прежде всего, с необходимостью обеспечить базу для семилетнего всеобуча. В Наркомпросе шла работа по преодолению противоположности между ФЗС, как городской школой, и ШКМ, как сельской. С 1932 г. программы, строившиеся несколько различно для города и деревни, стали одинаковыми. В то же время проявляется тенденция на развертывание 8, 9 и 10-х классов. В постановлении ЦК ВКП(б) «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» от 25 августа 1932 г. было записано: «В целях осуществления программы партии "О проведении бесплатного и обязательного общего и политехнического образования для всех детей обоего пола до 17 лет", а также в целях скорейшего поднятия уровня общеобразовательной и политехнической подготовки учащихся средней школы, расширения подготовленных контингентов для высшей школы и устранения возрастного несоответствия между средней и высшей школой приступить, начиная с 1932/33 учебного года, к реорганизации семилетней политехнической школы в десятилетнюю» [5, с. 360-367]. СНК СССР было предложено в месячный срок утвердить конкретный план организации восьмых групп над семилеткой, что было первым шагом к десятилетней школе.
Рядом целенаправленных мер в стране была установлена единая система общего образования, что создавало более благоприятные условия для осуществления всеобуча на уровнях всех типов школ и реализации государственных планов подготовки кадров для всех отраслей народного хозяйства и культуры. Сложившаяся система характеризовалась отсутствием искусственных тупиков, преград при переходе из одного типа школы в другой. Окончивший неполную среднюю школу мог поступать или в техникум, или в восьмой класс средней школы. По окончании средней школы открывался доступ в высшую школу. Уже в этот период возникает вопрос о правомерности самого термина «неполная средняя школа» и необходимости этого типа школы в условиях развития десятилетней школы [1, с. 21]. Учитывая большие территориальные размеры страны, семилетняя школа как самостоятельное учебное заведение была целесообразна, особенно в сельской местности. Средняя школа развивалась преимущественно в городе и крупных населенных пунктах. Пока число ее выпускников было относительно невелико, почти все они поступали в высшие учебные заведения. Исходя из этой основной задачи, средняя школа строила свои учебные планы и программы. Учащиеся старших классов средней школы изучали науки, необходимые для поступления в вуз. Никакой практической подготовки они не получали. Опираясь на опыт функционирования средней школы в предыдущий период, когда она была направлена на подготовку учащихся к практической деятельности на производстве, находились сторонники подобной ориентации школы. Например, некоторые выступали за педагогизацию старших классов, объясняя это огромной потребностью в педагогических кадрах [1, с. 23]. Но возвращаться к уклонам в средней школе не стремились. В своих постановлениях государство четко определило, что средняя школа должна остаться общеобразовательной.
Таким образом, в начале 1930-х гг. в советском образовательном пространстве происходили важные преобразования, причем их характер можно определить как прямую противоположность школе 1920-х гг. Жизнь властно требовала качественного подъема всей системы народного просвещения, решительного повышения уровня общего образования молодежи. В интересах решения этой важнейшей задачи ЦК ВКП(б) рассмотрел в
1930-х гг. целый комплекс вопросов развития советской системы школьного образования и определил на многие годы вперед программу дальнейшего ее развития в соответствии с потребностями общества.
В 1930-е гг. государство сформировало единое образовательное пространство и формализовало образовательное знание как единую составляющую знаний и представлений индивидов. С другой стороны, образовательное пространство сочеталось с культурным и этническим многообразием страны. Оно создавалось для обучения разных народов, проживающих в едином государстве, с целью воспитания нового человека, но при этом допуская сохранение родного языка, национальной культуры. Важным последствием подобных преобразований стало формирование уникальной гражданской идентичности советского человека. Последующее развитие школьной системы в советском государстве было ориентировано на социальный заказ общества и государства.
В этом отношении можно заметить, что столетие назад происходили значительные изменения в сознании населения, особенно молодежи [3, с. 97-99]. В современных исследованиях встречаются оценки процессов того периода как общего ценностно-нормативного кризиса молодежи, который имел характер переоценки культурных, этических и духовных ценностей предшествующих поколений. Это часто объясняется с точки зрения кризиса преемственности, проблемы «отцов и детей».
Противоречия между подлинными потребностями общества и официальной политикой в области народного образования наиболее ярко проявляются в переходные периоды истории. С начала 1990-х гг. образовательные реформы стали носить перманентный характер. На сегодняшний день постсоветская система школьного образования имеет более чем двадцатилетний опыт и определенные результаты функционирования. Согласно исследованиям студенческой молодежи, проводимым в рамках научного направления «Социология молодежи» Институтом фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета, и отдельным исследованиям, проводимым НИИ общественных и политических наук, можно проследить ценностные ориентации молодежи, в том числе по косвенным показателям [2, с. 356].
Изучение массового сознания российской молодежи показывает, что у молодого поколения в настоящее время не произошло отторжения традиционных ценностей, которые передаются главным образом от родителей. Можно утверждать, что в условиях глобализации и информатизации главным образом практикуются западные ценности культуры в современном мире и, вероятно, крайне близки российской молодежи. Сложно сказать, можно ли констатировать, что студенческая молодежь и молодежь в целом становится более независимой и автономной. Возможно, именно в таком фокусе выражается стремление и возможность молодых россиян отстоять свою самоидентичность [2, с. 43].
Большинство же молодежи желает жить в государстве с демократической системой как самой наилучшей (68,1%). Правда, некоторая часть студентов признает наилучшей систему управляемой демократии (авторитарная система) (19,8%). Есть и любители диктатуры (5,0%) [7, с. 131].
Другое дело, что в нас еще сидит синдром традиционализма, и поэтому 38,4% студентов, в отличие от большинства респондентов (50,4%), готовы променять свои демократические права на гарантированную работу и зарплату. По сути, очень значительное количество молодежи согласно довольствоваться нищенским пайком. Однако в сравнении с южными регионами России в Чувашской Республике студентов, ценящих свои демократические права, вдвое больше (23,4-50,5%) [7, с. 142].
Существенным фактором, сдерживающим модернизацию массового сознания молодого поколения, следует признать когнитивный вакуум, царящий в головах студентов, то есть фактически юноши и девушки не обладают необходимым багажом знаний, чтобы правильно ориентироваться в реальной действительности. Так, например, 22,7% студентов желают дальнейшего усиления президентской власти, 23,4% респондентов считают более правильным формирование правительства Государственной думой. Остальные либо не желают никаких изменений в системе государственной власти (12,4%), либо просто затруднились ответить (41,8%) [7, с. 164].
Заключение
Приведенные данные наглядно показывают, что на современном этапе большинство молодежи выступает против конкурентной политики, против чередования власти. Политическое поведение, как и патриотизм, во многом определяет «имперское сознание». Большинство молодежи живет коллективистско-патерналистическими ценностями, а массовая культура западного общества, наоборот, в отличие от советских времен, вызывает отторжение у значительной части опрошенных (свыше трети). Существенным фактором следует признать недостаточный багаж знаний юношей и девушек. При этом предпосылки для формирования свободного и ответственного гражданина в студенческом сознании имеются. Следовательно, проблема повышения уровня политического образования молодежи остается открытым.
К сожалению, программы Министерства образования РФ по гуманитарным и общественным дисциплинам не нацелены на формирование современных ценностей у учащейся молодежи, и, следовательно, практически не существует учебников и учебных пособий, ориентированных на изживание традиционных ценностей. Именно поэтому преподаватели системы среднего и высшего образования фактически не готовы к такой миссии. Впрочем, когда сами преподаватели в своем сознании имеют как традиционные, так и современные ценности, обозначенная В.В. Путиным, задача будет решаться в отдаленной перспективе. Тем более что современное политическое сознание студентов весьма в слабой степени подготовлено к строительству в России гражданского общества.
Рецензенты:
Михайлова С.Ю., д.и.н., профессор, профессор кафедры документоведения, информационных ресурсов и вспомогательных исторических дисциплин ФГБОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова», г.Чебоксары.
Ефимов Л.А., д.и.н., профессор кафедры отечественной и региональной истории ФГБОУ ВПО «Чувашский государственный педагогический университет им. И.Я. Яковлева», г.Чебоксары.