Scientific journal

Modern problems of science and education

ISSN 2070-7428

"Перечень" ВАК

ИФ РИНЦ = 1,006

Введение

В плане комплексного изучения социально-экономического развития СССР в период 1953-1964 гг. важным представляется изучение состояния сельского хозяйства в исследуемый период. Анализ и оценка аграрных преобразований требует уточнения принципов проводимых сельскохозяйственных преобразований в российской деревне как с точки зрения глубины содержания исторической эпохи, так и с точки зрения самостоятельности изучения предмета исследования.

Результаты исследования

Осознанная опора на принципы в развитии аграрного сектора в России сформировалась в 90-е годы XX века, в связи с переходом на рыночные отношения и формированием структурной аграрной политики в экономике России [8]. Вместе с тем, элементы принципов стали появляться в период хрущевской оттепели, когда сельское хозяйство из источника накопления для промышленного развития стало превращаться в самостоятельную отрасль. Причем в 50-е - 60-е годы сельское хозяйство рассматривали, как и любую другую отрасль, с точки зрения прибыльности.

Среди принципов аграрной политики в исследуемый период признавались прямо или косвенно: принцип многоукладности аграрной экономики, принцип социальной ответственности перед сельскими тружениками и учета их интересов, принцип конкретности. В данной статье рассмотрим функционирование принципа многоукладности.

Многоукладность является внутренней чертой экономики при разных способах производства и признает необходимость сосуществования разных форм собственности. Принцип многоукладности позволяет формировать объективно обусловленные агросистемы, в рамках которых сосуществуют конкретные формы собственности в своем иерархическом соотношении [7].

Н.Д. Кондратьев - ученый, видный деятель эсеровской партии, член последнего кабинета Временного правительства, излагая свою программу аграрных преобразований, полагал, что земельные порядки в обществе, идущие на смену капиталистическому, должны базироваться на органическом сочетании государственной, кооперативной и индивидуально-крестьянской форм землевладения [9].

В период хрущевской оттепели в сельском хозяйстве сосуществовали три формы собственности: государственная, кооперативная и личная в рамках колхозно-совхозной системы и наличия личного подсобного хозяйства у сельских тружеников. Условия развития и результаты их деятельности были разными.

Одной из мер преодоления отставания сельского хозяйства в короткие сроки советское правительство в исследуемый период видело в преобразовании колхозов в совхозы - в расширении государственного сектора и увеличении его влияния в сельском хозяйстве.

Первоначально реорганизация слабых колхозов в совхозы началась 1954 г. в европейской части СССР. Совхозы создавались вокруг крупных промышленных городов и, как правило, специализировались на производстве мяса, молока, овощей для снабжения растущего городского населения. Сибирь этот процесс охватил позже: с весны 1957 г. и до 1962 г. Здесь совхозы создавались на базе МТС и малоземельных колхозов. За указанный период в Сибири было организовано 610 совхозов на основе 4846 колхозов. В итоге сельхозартелей сократилось в 3,6 раза, доля колхозно-колллективного сектора в сельском хозяйстве уменьшилась, а доля совхозно-государственного росла [5].

Сибирские колхозы отличались многоземельем и нехваткой трудовых ресурсов. В 1956 г. нагрузка на одного трудоспособного колхозника составляла 15 - 30 га пашни. В Алтайском крае, например, после освоения целинных земель и прирезки колхозам 1 млн. государственных земель с весны 1957 г., большинство хозяйств перестали справляться самостоятельно с посевными и уборочными работами. Государство начало перераспределять рабочую силу между городом и деревней в период проведения активных сельскохозяйственных работ, начиная с 1954 г. В колхоз отправляли и технику и людей. Так в частности в 1954 г. на уборку урожая в Алтай из других районов страны прибыло 13 тыс. комбайнеров, около 150 тыс. человек городского населения (в основном рабочие и служащие), было направлено 6 тыс. комбайнов и 25 тыс. грузовых машин [6].

Создание государственных сельскохозяйственных предприятий привело и к изменениям экономического порядка. Прежде всего, посевные площади в совхозах Сибири увеличились в 2,5 раза (с 1956 по 1958 гг. с 4173 тыс. га до 10072,4 тыс. га), поголовье крупного рогатого скота более чем в 2 раза (за указанное время с 788,2 тыс. до 1776,1 тыс. голов). Производительность труда в совхозах была выше, а себестоимость сельскохозяйственной продукции ниже. Совхозами страны с каждого гектара было сдано государству по 42 пуда зерна, а колхозами по 25 пуда. Государственная заготовка зерна по совхозам составляла 33 руб., а колхозы продавали государству зерно по 53 руб. за центнер (данные 1956 г.). Причем в сибирских совхозах себестоимость центнера зерна была ниже и составляла по данным 1956 г., приведенным Медниковым В.П., 31 рубль за центнер, а в Алтайском крае - 28 рублей [6].

Совхозная система организации хозяйства за счет более высокой механизации труда к концу исследуемого периода становится лидером в сравнении с колхозной по производству основных видов сельскохозяйственной продукции. Так в Тюменском районе Тюменской области колхозы и совхозы производственного управления выполнили годовой план сдачи мяса государству на 112%, в том числе совхозы на 123%, колхозы на 100%, индивидуальный сектор на 117% [2, Л. 64]. В Омской области колхозы также в большей степени не справлялись с принятыми обязательствами по сравнению с совхозами. Так, надои на фуражную корову в среднем за 1959 г. составили 1270 литров вместо принятых по обязательству 2350 литров на корову, т.е. на 1080 меньше [4, Л. 4].

Качество сдаваемой животноводческой продукции на фоне постоянного роста поголовья животных и запаздывания комплексного решения кормовой проблемы (в итоге животные находились в постоянном состоянии недокармливания, исключение составляли свиньи) ухудшалось во всех категориях хозяйств. Так, если в 1963 г. по Тюменскому району Тюменской области крупно-рогатый скот средней упитанности составлял - 62,2%, ниже-средней - 28 %, то в 1964 г. крупно-рогатый скот средней упитанности составлял - 55,4%, ниже-средней - 35,5 %. Аналогичная ситуация наблюдалась по овцам. Вместе с тем улучшилось качество сдаваемых свиней: если в 1963 г. свиньи мясной упитанности составляли - 68,8 %, нестандартные - 18,1 %, то в 1964 г. мясной упитанности было - 79,8 %, нестандартной - 8,3 %. Таблица 1.

Таблица 1. Заготовка скота по видам упитанности по Тюменскому району Тюменской области в 1963 - 1964 гг.

Таблица составлена по данным [2, Л. 66 - 67]

Из таблицы видим, что в разрезе категорий хозяйств лучшего качества при сдаче крупного рогатого скота и овец в 1964 г. добились совхозы и другие государственные организации. У них крупно-рогатый скот средней упитанности составляет 63,8 %. Колхозы сдавали в большей части скот нижесредней упитанности, которая составляла 48,8%. Качество сдаваемых свиней, как совхозами, так и колхозами улучшилось. Если в 1963 г. совхозы сдали нестандартных свиней 18,4 %, колхозы 20,8 %, то в 1964 г. соответственно 4,2 % и 12,7 % [2, Л. 67].

В целом по Тюменскому району средний живой вес одной головы сданного крупного рогатого скота в 1964 г. увеличился по сравнению с 1963 г. В 1963 г. Тюменский район сдал крупный рогатый скот со средним весом 239 кг, а в 1964 г. 245 кг. Увеличение среднего веса одной головы крупного рогатого скота произошло за счет индивидуального сектора, который резко увеличил по сравнению с 1963 г. средний живой вес одной головы крупного рогатого скота (1963 г. - 209 кг., 1964 г. - 260 кг.). Таблица 2.

Таблица 2. Средний живой вес одной головы сдаваемого скота по хозяйственным секторам в Тюменском районе Тюменской области за 1963 - 1964 гг.

Таблица составлена по материалам [2, Л. 68].

В исследуемый период себестоимость производства продуктов животноводства считалась высокой, если сравнивать плановые и фактические показатели. Так, в справке о причинах высокой себестоимости производства продуктов животноводства по Успенскому совхозу Тюменского района директором совхоза объяснялось в качестве основных причин: несоблюдение норм кормления коров в течение календарного года, отсутствие комплексной механизации процессов труда в животноводстве, отсутствие самостоятельности у специалистов сельского хозяйства в принятии решений по вопросам «когда сеять, как сеять, чего сеять» [2, Л. 72 - 73, 76, 84]. В итоге ежегодного недокармливания животных (молодняк задерживался в росте и развитии, переводился в основное стадо с опозданием на 1 год) балансовая стоимость коровы вместо 180 - 200 рублей фактически составляла 350 - 450 рублей [2, 72].

В результате отсутствия комплексной механизации труда в животноводстве, происходило увеличение физической нагрузки в труде доярки и удорожание ее труда. Планы по механизации труда в животноводстве на местном уровне принимались, начиная с апреля 1953 г. решениями исполнительных комитетов районных Советов депутатов трудящихся. [1, Л. 61а]. К 1964 г. даже в передовых совхозах были механизированы только: подача воды, доение коров, а уборка навоза и раздача кормов происходили вручную [3, Л. 9].

При переходе на автодоение в хозяйствах увеличивали количество коров на доярку с 15 до 25, т.к. облегчался физический труд при доении, но зато увеличивалась работа по уборке навоза и раздаче кормов, физический труд при этом не облегчался. Машины для уборки навоза частично внедряли, но особого желания их применять не было т.к. будучи несовершенными, они часто ломались и парализовали работу: нужно было при их остановке перестраиваться на ручную уборку и искать дополнительных рабочих [2, Л. 72 - 74].

За постоянным ростом количества животных кормовая база не успевала. В итоге телятина принималась государственными заготовительными органами по цене ниже средней упитанности на сумму 42 руб. а реальная себестоимость выращивания одного теленка составляла (в данном конкретном примере) не менее 100 - 110 руб. за цнт. («... мы ему выпоили молока, обрата, искусственного молока на общую сумму - 35 руб., да уплатили за полученный приплод доярке 5 руб., скотнику 3 руб., бригадиру дойного гурта 1 руб., осеменатору 6,5 руб., телятнице за полученный привес 45 кг - 10 руб., скотнику за уход 1,5 руб. и накладные расходы к заработной плате 4 руб. всего 66 руб., совхоз будет нести убытки только от одной головы сданного теленка в сумме 24 руб.») [2, Л. 84]. Но откармливать животных в личном хозяйстве получалось лучше, чем в колхозном и совхозном.

Личное подсобное хозяйство, как работников колхозов, так и рабочих и служащих совхозов являлось гарантом выполнения планов и обязательств по сдаче государству сельскохозяйственной продукции. Так в Омской области дирекция совхоза для выполнения своих обязательств закупало у своих рабочих и служащих более 100 % голов скота к имеющемуся в совхозном стаде [3, Л.7]. В колхозах покупка скота носила административный характер: правление скупало весь скот, который был лишним в соответствии с Уставом сельскохозяйственной артели, что также увеличивало колхозное стадо в более чем в 2 раза [4, Л. 83]. Правлениями колхозов практиковалось обращение к членам сельскохозяйственных артелей продавать из личных хозяйств родившихся телят в колхоз, которые становились резервом в увеличении сдачи мяса государству [10, Л. 36].

Выводы:

• в исследуемый период сельское хозяйство признается как самостоятельная отрасль развития, формируются и функционируют принципы аграрной политики - в частности принцип многоукладности;
• колхозная система в чистом виде изживала себя, индивидуальный сектор спасал по средним показателям колхозы и совхозы в производстве животноводческой продукции, особенно в выращивании свиней;
• создание совхозов привело к сосуществованию смешанного типа хозяйствования: колхозного, совхозного и индивидуального хозяйства. Это обстоятельство говорило о том, что была перспектива развития сельских территорий в их смешанном хозяйственном совхозно-колхозно-индивидуальном варианте, но государственные цели были направлены на превращение деревень в рабочие поселки, лишая тем самым возможности выжить этому альтернативному варианту естественным образом, на равных условиях развития.

Рецензенты:

Худяков В.Н., д.и.н., профессор кафедры отечественной истории ФГБОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет», г.Омск.

Малышенко Г.И., д.и.н., доцент кафедры истории и социально-педагогических дисциплин, ФГБОУ ВПО «Омский государственный аграрный университет им. П.А. Столыпина», г.Омск.