Сетевое издание

Современные проблемы науки и образования

ISSN 2070-7428

"Перечень" ВАК

ИФ РИНЦ = 1,006

Проблема высокого уровня самоубийств в современном мире привлекает широкое внимание научного сообщества в связи с тем, что их природа превращается в более конвенциональный социальный феномен. В ряде опубликованных исследовательских работ предпринимаются попытки определить предпосылки, детерминанты и факторы такого поведения, приводятся корреляты, однако они не дают однозначного ответа. Возрастной аспект исследований в этой области является одним из самых важных, так как опасное для жизни поведение в каждой возрастной группе порождается различными причинами. Следует говорить о многомерности рассматриваемого психологического явления. Эта проблема является комплексной и требует полипрофессионального подхода к ее решению с участием различных ведомств. Вместе с тем, поскольку большая часть жизни современных подростков связана с образовательными учреждениями, то именно система образования становится реальной площадкой для профилактической работы в этом направлении.

Известно, что подростковый возраст знаменует собой начало и быстрое развитие многих психических расстройств (например, депрессии, тревоги), которые способствуют риску нанесения себе вреда [1]. Повышенный риск наблюдается в период с 12 до 17 лет – на каждую смерть от самоубийства среди молодежи приходится от 50 до 100 попыток. По всему миру показатели смертности по этой причине в данной возрастной группе выше у мальчиков, чем у девочек. Мысли о расставании с жизнью редко фиксируются у детей до 10 лет, но они резко учащаются в 12–17 лет. Важной составляющей динамики развития суицидального поведения (СП) являются акты самоповреждения – средний показатель составляет 10–13%; процент риска в подростковом возрасте выше среднестатистического (колеблется от 12% до 25%) [2, 3].

Обобщение результатов многих исследований показывает, что действия, приводящие к причинению вреда самому себе, у подростков обусловлены сложноопосредованным взаимодействием нескольких групп факторов. В частности, выделяются: макросоциальные причины, которые отражают степень и особенности интегрированности детей и подростков в среду, в систему широких отношений; микросоциальные факторы, которые характеризуют конфликтные взаимоотношения, взаимодействия подрастающей личности с близкими людьми, запускающие психологический механизм формирования и реализации намерений расстаться с жизнью; индивидуально-личностные факторы, которые коррелируют со снижением жизнестойкости, опосредуют ограниченность адаптационных возможностей детей в подростковом возрасте. Следует отметить тенденцию к изменению ведущих причин, детерминант, коррелятов СП с течением времени [3, 4].

Целью настоящего исследования было выявление факторов, приводящих к рискам возникновения суицидального поведения у подростков, обучающихся в общеобразовательных организациях, для дальнейшего определения мер профилактики обозначенной проблемы.

Анализ взглядов на природу этого сложного явления показал, что в разные периоды истории обсуждаемого нами вопроса имелись различные мнения о механизмах и причинах, детерминирующих возникновение фантазий, мыслей, стремлений, намерений и действий, связанных с угрозой здоровью и собственной жизни. При этом они скорее не опровергают, а дополняют друг друга.

В психоаналитических концепциях (З.Фрейд, А.Адлер, К.Юнг, К.Хорни, К.Меннингер, Г.Салливан и др.) стремление к смерти рассматривается как функция влияния различных психологических переменных: базальная тревога, аутоагрессия, чувство неполноценности, утрата смысла жизни, инстинкт смерти и пр. Причина понимается как негативное отношение субъекта к внешнему миру, недостатки которого (и, в частности, недостатки других людей) вызывают агрессивные реакции, которые впоследствии под давлением супер-Эго меняют направление с внешнего объекта на себя. Лишение себя жизни сочетает в себе одновременно и субъект, и объект действия, объединяет роли убийцы и жертвы (активная виктимность) – они находятся в соподчиненных отношениях. Этот взгляд получает подтверждение и у современных авторов. Например, Л.Б.Шнейдер и Н.В.Сургучева считают, что риск самоубийства, его распространенность связаны с переживаниями подросткового кризиса взросления, где базовым элементом выступает Эго-центрация в вариантах искаженного эмоционально окрашенного восприятия реальности, в трудности построения конструктивного будущего, танатос-центрация в неудачном философствовании по поводу смысла жизни и смерти [5].

Расширяет понимание обсуждаемого явления психоаналитическое представление о том, что у ребят подросткового возраста очень мало жизненного опыта – опыта приспособления к реальностям этого мира [6]. Борясь за удовлетворение своих растущих потребностей, подростки переживают высокую тревогу (К.Хорни) в связи с собственной несостоятельностью, беспомощностью, невозможностью адекватно оценить фрустрирующую ситуацию, возникшую в их жизни, найти конструктивный выход. Формируются низкая самооценка, чувство неполноценности, негативное самоотношение. Порой, не выдерживая этого состояния, подростки решаются на путь саморазрушения.

Когда система значимых отношений становится конфликтной, возникает угроза собственному Я (Г.Саливан), появляется состояние эмоционального дискомфорта. Саморазрушение может стать привлекательным, происходит переориентирование на себя враждебного отношения к другим людям, к миру.

Примером признания доминирования психологических факторов в риске появления СП является позиция И.П.Павлова, объясняющего это утратой «рефлекса цели» [7]. Состояние фрустрации может предопределить появление самоповреждающих и саморазрушающих намерений.

Интегративный подход в исследованиях является доминирующим на сегодняшний день, имея в исторической основе взгляды М.В.Бехтерева, Г.И.Гордона, М.Я.Феноменова и иных на комбинации социальных факторов, условий, причин мотивов (предрасполагающих, ближайших, патологического и непатологического характера) и пр. Примеры применения интегративного подхода: биопсихосоциальная теория Д.Вассермана; концепция сложнодетерминированности суицида как феномена человеческого поведения, являющегося следствием социально-психологической дезадаптации личности в условиях неразрешенного конфликта в его микросоциуме, разработанная под руководством А.Г.Абрумовой. По мнению сторонников этих теорий, признаки изменения поведения и эмоций появляются под влиянием стрессогенных (психофизиологическая основа таких трансформаций) и психотравмирующих факторов [8].

Признание факта сложнообусловленности, полимотивированности, комбинированности различных причин и действий, приводящих к нанесению человеком себе вреда, указывает на то, что это психологический феномен. Это делает актуальными задачи ранней диагностики при разработке и реализации профилактических мероприятий, направленных на предупреждение суицида и самоповреждения у обучающихся, особенно в такой сложный возрастной период жизни, как подростковый возраст.

Материалы и методы исследования

Основываясь на интегративном и психологическом подходах, мы провели работу по выявлению факторов, приводящих к риску возникновения суицидального поведения у подростков.

На первом этапе (скрининг) стояла задача выделения групп, различающихся по выраженности риска такого поведения. Далее, на втором этапе, были сформированы экспериментальная (группа риска СП) и контрольная группы, с которыми проводилось углубленное психологическое тестирование. На третьем этапе производился сравнительный анализ результатов, делались выводы о факторах (личностных, семейных, социальных), связанных с поведением, ведущим к лишению себя жизни.

Применение на первом этапе эмпирической части исследования скрининговых методов позволило с высокой вероятностью выявить ребят группы риска при минимально возможных затратах сил. Мы использовали: прогностическую таблицу… (А.Н. Волковой), где перечислены 14 «маркеров» суицидального риска социального, семейного и личностного характера [9, 10]; методику исследования склонности к виктимному поведению «Шкалу склонности к самоповреждающему и саморазрушающему поведению» (О.О.Андронниковой) [2].

На следующем этапе психологическое тестирование осуществлялось следующими методами: опросник социально-психологической адаптации (Test of Personal Adjustment) К.Роджерса, РДаймонд в адаптации Т.В. Снегиревой [11]; опросник Г.Айзенка «Самооценка психических состояний личности», адаптированный к подростковому возрасту Н.В.Перешеиной и М.Н. Заостровцевой [12, 13].

В исследовании приняли участие ученики школ Тульского региона подросткового возраста (14–16 лет). Общий объем выборки составил 82 человека. Проверка достоверности отличий между экспериментальной и контрольной группами проводилась с использованием U-критерия Манна–Уитни (Mann–Whitney U test).

Выбор приведенных выше методик продиктован возможностью применения их как в работе с подростами, склонными к совершению поступков, угрожающих собственному здоровью и жизни, так и в работе с обучающимися, не имеющими такой склонности.

Цели применения методик, включенных в диагностическую программу:

– методика «Прогностическая таблица риска суицида» (автор А.Н.Волкова) способствовала выявлению индивидуально-личностных, социальных и семейных ситуаций, которые могут стать катализатором опасных действий подростка (обнаруживались «маркеры» СП);

– методика исследования склонности к виктимному поведению (автор О.О.Андронникова) позволила получить данные о склонности подростков к самоповреждающему и саморазрушающему поведению как модели активного виктимного поведения;

– опросник социально-психологической адаптации (авторы К.Роджерс, Р.Даймонд, адаптация Т.В.Снегиревой) решал задачу изучения особенностей личности тестируемого и комплекса психологических проявлений, сопровождающих процесс социально-психологической адаптации;

– опросник Г.Айзенка «Самооценка психических состояний личности», адаптированный к подростковому возрасту Н.В.Перешеиной и М.Н.Заостровцевой, позволил определить уровни таких психических состояний, как тревожность, фрустрация, агрессивность, ригидность.

Результаты исследования и их обсуждение

Экспертная оценка с использованием «Прогностической таблицы…», сделанная совместно с классными руководителями, педагогами-психологами и социальными педагогами, показала, что 28% подростков (22 человека) относятся к группе суицидального риска. Соответственно у 72% (60 человек) обучающихся подросткового возраста не отмечается высокой частоты встречаемости социальных и семейных ситуаций, а также личностных предпосылок, которые могут стать в настоящий момент катализатором опасного для здоровья и жизни поведения (графически результаты представлены на рисунке).

Процентное соотношение выраженности риска СП у подростков

Анализ частоты тех или иных «маркеров» в группе испытуемых, без учета психологического негативного «веса» каждого (максимальный – 5б, минимальный – 1б), показал следующий порядок встречаемости проблем: 1) нарушение контроля, импульсивность; 2) неудачи в учебе, низкие школьные успехи; 3) низкая самооценка; 4)отсутствие опоры на любящего взрослого; 5) акцентуации характера; 6) тяжелая психологическая атмосфера в семье; 7) пассивность, робость, несамостоятельность; 8)изоляция в детском коллективе; 9) несправедливые методы воспитания, подавление; 10)употребление алкоголя и наркотиков; 11) утрата одного из родителей или развод в семье; 12) тяжело протекающий пубертат; 13) тяжелые соматические болезни, инвалидность; 14)утрата обоих родителей.

Таким образом, обнаруживается сложная комбинация личностных (на первом месте нарушение самоконтроля), семейных (самая встречаемая – отсутствие опоры на любящего взрослого, которое приводит ребенка к позиции «Меня никто не понимает») и социальных факторов (низкие школьные успехи), интегрированных в общую картину причин, представляющих угрозу собственно жизни подростка.

Дальнейший анализ полученного эмпирического материала выявил, что и склонность к самоповреждению и саморазрушению преобладает в экспериментальной группе (табл. 1). У этих подростков («самопричинителей») сформирована модель активного виктимного поведения. Самопричинение вреда часто необдуманно, представляет угрозу не только самому подростку, но и окружающим. Такие ребята в большинстве случаев не осознают последствий своих действий или не придают им должного значения.

Таблица 1

Результаты сравнительного анализа склонности подростков к самоповреждению и саморазрушению

Примечание: статистически значимые отличия выделены *, Uкрит = 502, p≤0,05

Большинству подростков экспериментальной группы (77,2%) присуще поведение, при котором их просьба или обращение к другому провоцируют создание ситуации виктимности. Они могут обращаться к человеку с просьбой о причинении им вреда (по О.О.Андронниковой – «сознательный подстрекатель»). Или, отдавая отчет о происходящем, сами себе сознательно могут наносить либо имущественный (например, разбить телефон), либо физический (например, порезать руки) вред. Ребятам же контрольной группы больше свойственна склонность заботиться о собственной безопасности, ограждать себя от ошибок.

В тесной связи с суицидальным риском выступают показатели социально-психологической адаптации (табл. 2).

Таблица 2

Результаты сравнительного анализа социально-психологической адаптации подростков

Диагностика возможных проблем с социально-психологической адаптацией включала в себя оценку состояний адаптации и дезадаптации. Последнее значительно сильнее выражено у подростков экспериментальной группы (табл. 2). Состояние дезадаптации в определенной степени говорит о незрелости личности, внутренней дисгармонии, являющихся, возможно, результатом неуспешных попыток ребенка реализовать цель, или о трудности выбора между равнозначными целями. В контрольной группе преобладают нейтральные состояния, указывающие на благоприятное протекание адаптации. Собственно, социально-психологическая адаптация этих подростков предполагает реалистическую оценку себя, окружающего мира, социальную активность и гибкость личности.

Недостаточное принятие себя (характерно для ребят экспериментальной группы) также выступает фактором риска появления намерения лишить себя жизни. В этом случае следует говорить о степени неудовлетворенности подростка своими индивидуально-личностными чертами, о недовольстве собой. Самопринятие в большей мере присуще ребятам контрольной группы. По параметру «принятие других» значимых различий между группами не найдено, что вполне естественно объясняется возрастными особенностями. В подростковом возрасте потребности в общении, взаимодействии, совместной деятельности у ребят высоки.

Повышенный (по отношению к показателям КГ) эмоциональный дискомфорт, ощущаемый подростками ЭГ, указывает на наличие у них чувства неопределенности, неуверенности, вялости и иного, связанных с окружающей действительностью.

Предрасположенность подростков к той или иной форме ответственности за себя, за события, которые с ними происходят в жизни, практически одинаково представлена в обеих группах. Интернальность и экстернальность (шкала уровней субъективного контроля) распределились относительно равномерно.

Не найдено в данном исследовании различий еще по одной психологической характеристике – «доминирование». Мы не можем с уверенность говорить о том, что стремление к руководящим ролям, к лидерству в ситуации принятия значимых решений выступает причиной нанесения себе вреда. Это, собственно, не противоречит известным представлениям о подростковых потребностях не быть ведомым и скорее самому ставить кому-то задачу, чем выполнять задания других.

Среди побудительных причин, порождающих угрозы собственному здоровью и жизни, – тревожность и фрустрация (табл. 3). Подростков группы риска характеризуют частое и интенсивное переживание тревоги, ожидание неблагополучия, предчувствие опасности. В сочетании с тревожностью у ребят присутствует фрустрация как негативное состояние, вызванное неуспехами, бессилием перед препятствиями на пути к очень желанной цели. Неспособность справиться с фрустратором порождает раздражение, отчаяние, разочарование.

Таблица 3

Результаты сравнительного анализа психических состояний

Как видно из таблицы 3, такие психологические характеристики, как ригидность и агрессия, в равной степени могут присутствовать в картине психических состояний всех подростков. Преобладание этих показателей в группе риска незначительно (статистически недостоверно).

Учитывая факт того, что уровень риска нанесения вреда своему здоровью и жизни среди подростков достаточно высок (что подтвердили результаты данного исследования), важным представляется применение в образовательных организациях мер по его профилактике и предупреждению.

Заключение

Исходя из полученных данных, можно утверждать, что в подростковом возрасте обнаруживается высокий риск формирования суицидального поведения. Это объясняется сложноопосредованным взаимодействием нескольких групп причин и факторов. В ходе данного исследования определено, что с таким риском у подростков связаны: склонность к самоповреждению и саморазрушению (активная модель виктимности), недостаточная социально-психологическая адаптация, проблемы самоприятия, эмоциональный дискомфорт, тревожность, фрустрация. Не нашло подтверждения предположение о различиях между исследуемыми группами по параметрам «агрессия», «ригидность», «принятие других», «интернальность», «стремление к доминированию», что объясняется с позиции детерминированности таких состояний и отношений психологическими особенностями возраста.

Учет классными руководителями, учителями, педагогами-психологами, социальными педагогами в работе с детьми и подростками охарактеризованных выше личностных, семейных, социальных факторов, на наш взгляд, повысит эффективность применяемых ими предупредительных мер; понимание психологических отличий важно в контексте создания и реализации многоуровневой модели профилактики суицидального поведения в образовательных организациях.

Работа выполнена при финансовой поддержке гранта правительства Тульской области в сфере науки и техники 2022 г. по договору № ДС/259 от 25.10.2021 г. «Выявление факторов риска и их учет в профилактике суицидального поведения детей и подростков».