Деятельность студента-медика относится к числу напряженных в эмоциональном плане видов труда, а учебная нагрузка в среднем в два раза выше, чем у студентов других вузов [1], что отражается на уровне их психического и соматического здоровья. Большинство (89,6%) студентов-медиков постоянно испытывают тревогу, стресс и беспокойство, а 30,6% пребывают в состоянии депрессии [2].
Одним из распространенных способов преодоления стресса для студентов-медиков является употребление алкоголя, табакокурение, времяпрепровождение в сети Интернет [3] и социальных сетях [4; 5], что является фактором риска развития аддиктивного поведения и формирования алкоголизма и нехимических зависимостей.
Аддиктивное поведение рассматривается нами в качестве отклоняющегося поведения [6; 7], направленного на борьбу с возникающей фрустрацией [8] и проявляющегося бессистемным приемом больших доз психоактивных веществ или постоянной сосредоточенности на определенных предметах или действиях до стадии формирования зависимости [9], что приводит к нарушению социальной адаптации.
Таким образом, дифференцированный подход к оказанию помощи студентам-медикам с аддиктивным поведением и зависимостями должен включать в себя как терапию психических расстройств, так и комплексную психотерапевтическую работу.
Целью исследования была разработка дифференцированных подходов к оказанию психофармакологической и психотерапевтической помощи студентам-медикам при аддиктивном поведении, химических и нехимических зависимостях.
Материал и методы исследования
Методом сплошной выборки обследовано 455 студентов старших курсов Медицинского института: 333 (73%) женского и 122 (27%) – мужского пола, в возрасте от 20 до 26 (22,0±1,1) лет.
Основными методами исследования были:
- Психометрический: методика «Клинической скрининг-диагностики аддиктивного и зависимого поведения» [10].
- Клинико-психопатологический (сбор субъективного анамнеза, анализ жалоб, клиническое интервью, наблюдение).
- Статистический: описательная статистика, критерий Манна-Уитни для двух независимых групп, критерий c2 с поправкой Йетса для таблиц сопряженности 2х2, отношение шансов OR при помощи пакета прикладных статистических программ STATISTICA0.
Сравнительный анализ проводился в двух группах. В первую (основную) группу вошли студенты с аддиктивным поведением и зависимостью – 169 (37,1%) человек: 61 (36,1%) юноша и 108 (63,9%) девушек. Во вторую (контрольную) группу вошли 286 студентов: 61 (21,3%) юноша и 225 (78,7%) девушек без аддиктивного поведения и зависимостей.
Исследование проводилось в четыре этапа: 1 – скрининг-диагностика; 2 – клинико-психопатологическое обследование (сбор субъективного анамнеза, анализ жалоб, клиническое интервью, наблюдение); 3 – терапевтический и 4 этап – контрольный.
Результаты исследования и их обсуждение
Установлено, что среди всех обследованных студентов аддиктивное поведение и зависимости (табл. 1) выявлены у 61 (50%) лица мужского и 108 (32,4%) – женского пола (p<0,002). В общей сложности у лиц мужского пола риск формирования аддиктивного поведения и зависимостей более чем в 2 раза выше, чем у женского (OR=2,1 95% CI=1,3-3,3).
Таблица 1
Распространенность аддиктивного поведения и зависимостей среди студентов-медиков
№ п/п |
Аддикции/зависимости |
Всего (455) |
Мужчины (122) |
Женщины (333) |
|||
n |
% |
n |
% |
n |
% |
||
1 |
Алкогольная аддикция |
51 |
11,2 |
18 |
14,8 |
33 |
9,9 |
2 |
Любовная аддикция |
48 |
10,5 |
12 |
9,8 |
36 |
10,8 |
3 |
Интернет-аддикция |
44 |
9,7 |
12 |
9,8 |
32 |
9,6 |
4 |
Аддикция к социальным сетям |
39 |
8,6 |
12 |
9,8 |
27 |
8,1 |
5 |
Пищевая аддикция |
30 |
6,6 |
7 |
5,7 |
23 |
6,9 |
6 |
Аддикция к общению по мобильному телефону |
27 |
5,9 |
5 |
4,1 |
22 |
6,6 |
7 |
Аддикция к совершению покупок |
25 |
5,5 |
3 |
2,5 |
22 |
6,6 |
8 |
Табачная аддикция |
24 |
5,3 |
14 |
11,5 |
10 |
3,0 |
9 |
Аддикция и зависимость от комп. игр |
18 |
4,0 |
11 |
9,0 |
7 |
2,1 |
10 |
Табачная зависимость |
17 |
3,7 |
9 |
7,4 |
8 |
2,4 |
11 |
Аддикция к просмотру интернет-сериалов |
15 |
3,3 |
4 |
3,3 |
11 |
3,3 |
12 |
Гаджет-аддикция |
13 |
2,9 |
5 |
4,1 |
8 |
2,4 |
13 |
Сексуальная аддикция |
12 |
2,6 |
8 |
6,6 |
3 |
0,9 |
14 |
Алкогольная зависимость |
8 |
1,8 |
4 |
6,6 |
4 |
1,2 |
15 |
Киберсексуальная аддикция |
5 |
1,1 |
4 |
3,3 |
1 |
0,3 |
16 |
Киберсексуальная зависимость |
5 |
1,1 |
4 |
2,5 |
2 |
0,6 |
17 |
Любовная зависимость |
5 |
1,1 |
- |
- |
5 |
1,5 |
18 |
Зависимость от социальных сетей |
4 |
0,9 |
1 |
0,8 |
3 |
0,9 |
19 |
Интернет-зависимость |
3 |
0,7 |
1 |
0,8 |
2 |
0,6 |
20 |
Сексуальная зависимость |
1 |
0,2 |
1 |
0,8 |
- |
- |
Из таблицы 1 видно, что некоторые виды аддикций и зависимостей преобладали среди лиц мужского пола, в сравнении с женским полом:
- табачная аддикция: p<0,002; OR=4,2; 95% CI=1,7-10,5;
- табачная зависимость: p<0,03; OR=3,2; 95% CI=1,1-9,4;
- аддикция к компьютерным играм: p<0,003; OR=4,6; 95% CI=1,6-13,5;
- киберсексуальная аддикция и зависимость: p<0,007; OR=6,7; 95% CI=1,5-33,2;
- сексуальная аддикция: p<0,003; OR=7,7; 95% CI=1,8-37,4.
Таким образом, установлено, что у лиц мужского пола риск развития отдельных аддикций и зависимостей (никотиновой аддикции и зависимости, сексуальной и киберсексуальной аддикций и аддикции к компьютерным играм) в 3-7 раз выше, чем у женщин. Характерно, что различные виды аддиктивного поведения и зависимостей сочетались между собой в 63 (37,3%) случаях: 22 (36,1%) у лиц мужского и 41 (38%) – женского пола.
Госпитальная шкала тревоги и депрессии (HADS) показала, что клинически выраженные тревога и депрессия чаще (p<0,0005) выявлялись в первой группе, чем во второй: 45 (26,6%) – 19 (6,6%) и 36 (21,3%) – 13 (4,5%) соответственно.
Результаты клинико-психопатологического исследования представлены в таблице 2.
Таблица 2
Результаты клинико-психопатологического исследования студентов основной и контрольной групп
№ п/п |
Симптом/синдром |
Основная группа |
Контрольная группа |
p< |
||
n |
% |
n |
% |
|||
1 |
Астенический синдром |
38 |
22,5 |
25 |
8,7 |
0,0006 |
2 |
Вегетативные расстройства |
83 |
49,1 |
93 |
32,5 |
0,001 |
3 |
Расстройства сна (интрасомнические) |
90 |
53,2 |
78 |
27,3 |
0,0005 |
4 |
Обсессивный синдром |
29 |
17,2 |
18 |
6,3 |
0,001 |
5 |
Специфические фобии |
52 |
30,8 |
48 |
16,8 |
0,002 |
6 |
Агорафобия |
16 |
9,5 |
2 |
0,7 |
0,0005 |
7 |
Клаустрофобия |
22 |
13,0 |
10 |
3,5 |
0,0009 |
8 |
Дисморфофобия |
32 |
18,9 |
21 |
4,6 |
0,001 |
9 |
Дереализация и деперсонализация |
51 |
30,2 |
40 |
14,0 |
0,0006 |
10 |
Конверсионные расстройства |
47 |
27,8 |
37 |
12,9 |
0,0007 |
11 |
Панические атаки |
36 |
21,3 |
30 |
10,5 |
0,003 |
12 |
Внутренние формы суицидального поведения |
38 |
22,5 |
19 |
6,6 |
0,0005 |
Таким образом установлено, что лица с аддиктивным поведением и зависимостями характеризовались более высокой частотой астении, тревоги и депрессии, а также обсессивно-компульсивных симптомов, социофобии и дисморфофобии, что создавало для них дополнительные трудности в социальной адаптации.
Клиническое обследование выявило у всех студентов с аддиктивным поведением и зависимостями расстройства психического функционирования различной степени выраженности (табл. 3).
У студентов основной группы преобладали невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства – 99 (58,5%). Соматоформная вегетативная дисфункция – 16 (16,2%) характеризовалась смешанной симптоматикой, свидетельствующей о вовлеченности в патологический процесс двух и более систем организма. Диагноз панического расстройства – 3 (3%) выставлялся при наличии в клинической картине развернутых симпато-адреналовых кризов.
Расстройства личности и поведения в зрелом возрасте, установленные в 24 (14,2%) случаях, характеризовались полиморфизмом симптоматики со множеством аффективных и фобических расстройств, колебаниями настроения фазного характера с субъективным ухудшением состояния в утренние часы и весенне-осенний период.
Таблица 3
Психическое состояние студентов основной группы
№ п/п |
Нозологическая группа |
МКБ 10 |
Всего |
Мужчины |
Женщины |
|||
n |
% |
n |
% |
n |
% |
|||
1 |
Органические, включая симптоматические, психические расстройства |
F0 |
15 |
8,9 |
9 |
14,8 |
6 |
5,6 |
2 |
Шизофрения, шизотипические и бредовые расстройства |
F2 |
1 |
0,6 |
- |
- |
1 |
0,9 |
3 |
Аффективные расстройства настроения |
F3 |
14 |
8,3 |
3 |
4,9 |
11 |
10,2 |
4 |
Невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства |
F4 |
99 |
58,5 |
30 |
49,1 |
69 |
63,9 |
5 |
Расстройства зрелой личности и поведения в зрелом возрасте |
F6 |
24 |
14,2 |
7 |
11,5 |
17 |
15,7 |
6 |
Донозологические формы |
- |
16 |
9,5 |
12 |
19,7 |
4 |
3,7 |
ВСЕГО |
169 |
100 |
61 |
100 |
108 |
100 |
Установлено, что большая часть студентов основной группы 94 (55,6%) отмечали наличие проблем в своем психическом состоянии чаще (p<0,001), чем в контрольной группе – 108 (37,7%). Среди студентов основной группы – 53 (31,4%), в отличие от контрольной – 64 (22,4%), было больше тех, кто отмечал наличие препятствий для успешной социальной адаптации (p<0,04). Также студенты основной группы чаще (p<0,001) испытывали потребность в специализированной психологической или медицинской помощи: 73 (43,2%) и 76 (26,5%) соответственно, и чаще (p<0,03) обращались за ней: 14 (8,3%) и 9 (3,1%).
Необходимо отметить, что основная заинтересованность студентов основной группы в оказании им помощи заключалась, прежде всего, в устранении симптомов психических расстройств (таких как тревога, депрессия, выраженная астения, расстройства сна).
Психофармакотерапия была традиционной и применялась при тревожных, депрессивных и тревожно-депрессивных состояниях, а также для коррекции диссомнических расстройств. Одновременно проводилась психотерапия, стратегические задачи которой зависели от типа аддиктивного поведения или зависимости, личностных характеристик и клинической структуры коморбидных психических расстройств. При сочетании нескольких аддикций и зависимостей у одного человека требовалась более тщательная психотерапевтическая работа, направленная, прежде всего, на терапию более тяжелого состояния – зависимости.
Обратились за медико-психологической помощью 93 (55%) человека: лиц мужского 46 (49,5%) и женского 47 (50,5%) пола. Из них изолированные аддикция или зависимость отмечались в 33 (35,5%) случаях, во всех остальных – 106 (64,5%) – имела место коморбидность аддикций и зависимостей. Важным было выявление основной аддикции или зависимости, которая возникла раньше других и являлась наиболее социально дезадаптирующей. К ним относились, в частности, алкогольная, табачная, киберсексуальная, сексуальная.
Спектр аддиктивного поведения и зависимостей с оказанной психофармакологической и психотерапевтической помощью студентам основной группы отражен в таблице 4.
Таблица 4
Спектр оказанной помощи студентам основной группы
№ |
Аддикция/зависимость |
ПТ |
ПФТ+ПТ |
ВСЕГО |
|||
n |
% |
n |
% |
n |
% |
||
1 |
Алкогольная аддикция |
11 |
47,8 |
12 |
52,2 |
23 |
45,1 |
2 |
Алкогольная зависимость (1 стадия) |
- |
- |
5 |
100 |
5 |
62,5 |
3 |
Табачная аддикция |
14 |
70,0 |
6 |
30,0 |
20 |
83,3 |
4 |
Табачная зависимость |
6 |
66,7 |
3 |
33,3 |
9 |
52,9 |
5 |
Киберсексуальная аддикция и зависимость |
3 |
30,0 |
7 |
70,0 |
10 |
100 |
6 |
Сексуальная аддикция и зависимость |
4 |
66,7 |
2 |
33,3 |
6 |
30,0 |
7 |
Интернет-аддикция и зависимость + аддикция и зависимость от социальных сетей |
6 |
50,0 |
6 |
50,0 |
12 |
46,2 |
8 |
Аддикция и зависимость от компьютерных игр |
4 |
50,0 |
4 |
50,0 |
8 |
44,4 |
ИТОГО |
48 |
51,6 |
45 |
48,4 |
93 |
100 |
Медико-психологическая помощь при химических и нехимических аддикциях и зависимостях была комплексной, реализовывалась в рамках биопсихосоциальной модели формирования указанных расстройств и реализовывалась с применением современных психотехнологий нейролингвистического программирования, эриксоновского гипноза и гештальттерапии. Кроме того, в ряде случаев применялся метод эпистемологической метафоры.
При химических зависимостях стратегической задачей была выработка аверсивной реакции на алкоголь и табак, а также терапия имеющихся невротических и аффективных нарушений, провоцирующих табакокурение и (или) злоупотребление алкоголем. Вырабатывались новые способы поведения взамен аутодеструктивных. Формировалась резистентность к микросоциальной провокации химической релаксации и гедонистическим тенденциям.
При интернет-ассоциированных коммуникативных аддикциях (социальные сети) задачей было переключение студента с виртуального общения на реальное, снижение уровня тревожности, терапия имеющихся невротических расстройств и активизация физической активности.
При некоммуникативных интернет-ассоциированных аддикциях и зависимостях (компьютерные игры, просмотр сериалов, интернет-серфинг) стратегической задачей была стимуляция волевой сферы, обучение планированию времени, переориентация на конструктивные способы релаксации. В ряде случаев, при выраженном пристрастии, применялись аверсивные техники. Важной была терапия астении ноотропами, стимуляция стремления к межличностному общению, просмотру кино на большом экране (в кинотеатре).
При киберсексуальных аддикциях и зависимостях стратегической задачей было переключение от «созерцательной» позиции – на «чувствующую» (кинестетическую). Важной задачей была личностно ориентированная психотерапия, направленная на снижение личностной тревожности, стеснительности и повышение самооценки. Для устранения непреодолимого влечения к просмотру порнофильмов применялся метод эпистемологической метафоры – своего рода преобразование чувств в образы и отреагирование отрицательных эмоций. Также стимулировалось межличностное общение с лицами противоположного пола.
При нехимических интерперсональных аддикциях и зависимостях (любовная и сексуальная) стратегической задачами были: устранение отрицательных эмоций и имеющегося чувства зависимости, редукция психогенной тревоги. Следующим этапом было формирование позитивного мышления (в рамках стимуляции развития личностной зрелости), повышение самооценки (формирование своего рода «эготизма» – психологического защитного механизма в терминологии гештальттерапии).
Часть студентов – 19 (20,4%) человек не завершили терапию, ссылаясь на субъективное улучшение своего психического состояния после назначения препаратов.
Катамнез (1 год) показал: 19 (82,6%) студентов с алкогольной аддикцией и все с алкогольной зависимостью прекратили употребление алкогольных напитков; 15 (75%) с табачной аддикцией и 7 (77,8%) с зависимостью от табака воздерживались от табакокурения, оставшиеся 7 (24,1%) курили табак значительно реже. Все студенты с сексуальной аддикцией и зависимостью прекратили беспорядочные половые связи, при этом 5 (83,3%) из них нашли постоянного полового партнера. Среди лиц с киберсексуальной аддикцией и зависимостью 6 (60%) полностью отказались от киберсексуальных действий, остальные – 4 (40%) значительно снизили их частоту. Большинство – 10 (83,3%) студентов с аддикцией и зависимостью от Интернета и социальных сетей стали использовать Интернет для работы, уменьшилось время, проводимое в социальных сетях. Среди лиц с аддикцией к компьютерным играм 5 (62,5%) полностью отказались от игр в пользу альтернативных способов досуга, остальные 3 (37,5%) играли значительно реже. Кроме того, у большей части студентов 158 (93,5%) отмечались субъективные и объективные признаки улучшения психического состояния: выровнялось настроение, нормализовался сон, редуцировались навязчивые переживания.
Заключение
Исследование показало, что аддиктивное поведение и зависимости у студентов-медиков, как один из способов совладания со стрессом, выявляются в 37,1% случаев. При этом различные виды аддиктивного поведения и зависимостей в 37,3% случаев сочетались между собой. Установлена высокая коморбидность аддиктивного поведения и зависимостей у студентов-медиков с пограничными психическими расстройствами, среди которых преобладали невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства (58,5%), а также расстройства личности (14,2%), что дополнительно усиливало социальную дезадаптацию студентов. Комплексная терапия, включающая психофармакотерапию и психотерапию с использованием современных бихевиоральных психотехнологий нейролингвистического программирования, позволяет достичь качественной ремиссии зависимостей и улучшить психическое состояние.
Библиографическая ссылка
Лукьянцева И.С., Руженков В.А. МЕДИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ ПРИ АДДИКТИВНОМ ПОВЕДЕНИИ У СТУДЕНТОВ-МЕДИКОВ (ДИФФЕРЕНЦИРОВАННЫЕ ПОДХОДЫ И ЭФФЕКТИВНОСТЬ) // Современные проблемы науки и образования. – 2018. – № 2. ;URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=27511 (дата обращения: 14.02.2025).