Принимая во внимание многообразные взгляды на проблему, мы склонны согласиться с позицией О.В. Старкова как одного из главных разработчиков криминопенологии - частной криминологической теории. Он считает, что пенитенциарная преступность представляет собой совокупность предусмотренных УК РФ преступлений, совершенных лицами, содержащимися в местах лишения свободы, в процессе отбывания наказания[4].
Понятие «пенитенциарный» (от лат. poenitentiarus - покаяние, раскаяние, исправление) обозначает наказательное воздействие на лиц, совершивших преступление.
Что касается криминального поведения лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, то его охватывает понятие «наказательная преступность» (так называемое пенальное преступное поведение). Отметим, что наказательную преступность можно выделить из всей повторной преступности, которую традиционно называют рецидивной[4].
Как следствие, объективно ухудшается и социально-правовая характеристика лиц, осужденных к лишению свободы, отличающихся повышенной криминогенностью.
Практически каждый восьмой из числа лиц, отбывающих в настоящее время уголовные наказания, осужден за убийство или умышленное причинение потерпевшим вреда здоровью различной тяжести, каждый десятый - за грабеж или разбойное нападение.
Среди лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, более 64 тысяч находятся на принудительном лечении от наркомании и алкоголизма. Около 50 % осужденных судимы неоднократно.
Перечисленные факторы, свидетельствующие о том, что Преступность в учреждениях уголовно-исполнительной системы представляет собой серьезную проблему для всего современного общества. Совершаемые в учреждениях, исполняющих уголовные наказания, преступления обладают повышенной опасностью, которая обусловлена тем, что преступления совершаются спецконтингентом в период отбывания наказания.
В целом же уровень преступности в учреждениях уголовно-исполнительной системы достаточно высок, так за период с 2001 по 2014 было зарегистрировано 17,787 преступлений [2].
Состояние преступности среди лиц, находящихся в учреждениях, исполняющих уголовные наказания, характеризуется различными по своему характеру процессами. С 2001 по 2002 год наблюдалось снижение уровня преступности, с 2003 по 2006 год - его рост, а с 2007 г. - снова снижение числа зарегистрированных преступлений. Максимальное количество преступлений зарегистрировано в 2006 г. -1933. За период 2001 по 2003 год уровень преступности в учреждениях УИС снизился почти на 40 %. Вместе с тем с 2003 по 2006 год наметилась тенденция роста уровня преступности в учреждениях уголовно-исполнительной системы. Так, по сравнению с 2002 г. в 2006 г. количество пенитенциарных преступлений увеличилось на 43 %, а коэффициент преступности на 1000 осужденных составил 1,25 преступления, что выше аналогичных показателей в 2002 г. в 1,5 раза. С 2007 по 2011 год наблюдается снижение уровня преступности, которое составило к 2012 г. 9 %; с 2012 г. и по настоящее время наблюдается рост уровня преступности (8 %)[2].
В структуре регистрируемой преступности в учреждениях уголовно - исполнительной системы можно выделить три характерные группы наиболее распространенных преступлений: насильственные - все виды преступных посягательств на жизнь человека, а также умышленное посягательство на его здоровье в виде умышленного причинения тяжкого вреда здоровью; насильственные действия сексуального характера; захват заложника; хулиганство, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа; применение насилия в отношении представителя власти; корыстные - преступные деяния, связанные с хищением чужого имущества. К третьей группе преступлений, связанных с нарушением порядка отбывания наказания, отнесены такие преступные деяния, как незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества; незаконные сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества; побег из мест лишения свободы или из-под стражи; уклонение от отбывания наказания, связанное, в том числе, и с невозвращением осужденного в места лишения свободы из очередного или краткосрочного отпуска.
В структуре преступности в учреждениях уголовно-исполнительной системы России наибольшую долю (52,4 %) составляют побеги и уклонение от отбывания ограничения свободы, лишения свободы, а также от применения принудительных мер медицинского характера[2].
Важными показателями являются также удельный вес особо тяжких преступлений, к которым относятся убийства и покушения на убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, захват заложников, квалифицированный состав дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. По данным ФСИН России, доля таких преступлений в среднем составляет 4,9%. Группа насильственных преступлений составляет 19,7%, а корыстных преступлений - 8,9%[2].
Наибольшее число преступлений, ежегодно регистрируемых в местах лишения свободы, приходится на колонии-поселения (40 %). В исправительных колониях (ИК) общего режима совершается в среднем 26 %, в ИК строгого режима - 31 % и в ИК особого режима - 3 % преступлений за год. На долю прочих учреждений приходится около 3 %[2].
В настоящее время одними из наиболее опасных видов преступлений, как во всём мире, так и в Российской Федерации, является захват заложников.
Учитывая характер и степень общественной опасности данное преступление причислено мировым сообществом к числу опаснейших преступлений против общественной безопасности и общественного порядка.
Поэтому для предотвращения захвата заложников 17 декабря 1979 года резолюцией 34/146 Генеральной Ассамблеи ООН была принята «Международная конвенция о борьбе с захватом заложников»[5].
Еще большую общественную опасность представляет захват заложников в учреждениях уголовно-исполнительной системы. Это преступление посягает на нормальную деятельность государственных органов и учреждений, вызывает негативный общественный резонанс, угрожает жизни и здоровью, как осужденных, так и сотрудников УИС.
Все это указывает на необходимость изучения данного явления, выявления статистической закономерности захвата заложников, совершаемого в учреждениях уголовно-исполнительной системы.
Статистические данные последних лет свидетельствуют о снижении количества зарегистрированных правоохранительными органами фактов захвата заложников в учреждениях УИС, так: за период с 1983 по январь 1986 г. в исправительных колониях осужденными было совершено 8 захватов заложников, а с января 1986 г. по декабрь 1987 г. - уже 16. В дальнейшем количество захватов заложников в УИС возрастает: в исправительных колониях в 1988 г. совершено 10 эксцессов, в 1989 г. - 21. В следственных изоляторах и тюрьмах рост числа захватов заложников произошел в 1989 г., когда было зарегистрировано 20 таких преступлений.
Необходимо отметить, что более ранние статистические данные отсутствуют, поскольку, несмотря на присоединение СССР к международной Конвенции 1979 г., в УК РСФСР не было самостоятельной нормы о захвате заложника, которая позволяла бы дать четкую уголовно-правовую характеристику и юридическую оценку захватов заложников осужденными, подозреваемыми и обвиняемыми в совершении преступления[6, с.15] .
Впоследствии в пенитенциарной системе в целом наметилась тенденция к снижению числа захватов заложников: если за 1990-1999 гг. было совершено 86 захватов, то за 2000-2014 гг. - 18.
Используемые статистические данные отражают только число зарегистрированных преступлений и количество лиц, их совершивших, но не раскрывают полного состояния преступности. Чтобы сформировать более полную картину, характеризующую исследуемое нами явление, следует учесть данные о случаях предотвращения захвата заложников, а также отказа в возбуждении уголовных дел данной категории.
Так, в результате проведенного нами эмпирического исследования было установлено, что в период с 2001 по 2014 год в учреждениях уголовно-исполнительной системы Российской Федерации было предотвращено 3767 фактов захвата заложников: в 2001 г. - 419, 2002 - 249, 2003 - 381, 2004 - 562, 2005 - 232, 2006 - 99, 2007 - 120, 2008 - 183, 2009 - 315, 2010 - 449, 2011 - 136, 2013 г. - 243, 2014 г. - 389 [2].
Такая криминогенная ситуация свидетельствует с одной стороны об активизации и повышении эффективности профилактической работы правоохранительных органов в сфере противодействия захвату заложников в учреждениях УИС. А с другой стороны указывает на то, что криминогенная активность лиц, в учреждениях уголовно-исполнительной системы достаточно высока и захват заложников остается одним из наиболее общественно опасных и посягательств и острота проблемы, связанной с захватом заложника, не снижается, заставляя сконцентрировать внимание на разработке консолидированного подхода на концептуальном и государственных уровнях стратегии и тактики предупреждения данного вида преступлений.
Рецензенты:
Спасенников Б.А., д.ю.н., профессор, главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, г. Москва;
Дворянсков И.В., д.ю.н, доцент, главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, г. Москва.
Библиографическая ссылка
Новиков А.В., Лопина М.В. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ЗАХВАТА ЗАЛОЖНИКОВ, СОВЕРШАЕМОГО В УЧРЕЖДЕНИЯХ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 2-3. ;URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=23351 (дата обращения: 02.04.2025).