Введение. Сегодня все более очевидно, что социальные и экологические факторы играют ключевую роль в определении здоровья общества. В связи с этим одними из важнейших задач современной профилактики являются идентификация первичных и вторичных рисков для здоровья, осведомление пациентов об обнаруженных проблемах и предоставление возможностей для их исправления с использованием последних достижений в области профилактики, укрепления здоровья и терапии [1]. Анализ риска является неотъемлемой частью профилактической медицины и гигиенической науки, его направлением служат прогнозирование и оценка потенциальных ухудшений здоровья на уровне отдельных лиц и целых популяций. Это включает в себя разработку и обоснование мер, в том числе экономических, которые предназначены для предотвращения болезней и создания оптимальных условий для поддержания здорового образа жизни [2].
В изучении мочекаменной болезни до настоящего времени не сформировалась общепринятая теория, объясняющая ее этиологию и патогенез. Многообразие физико-химических процессов, затрагивающих как организм в целом, так и мочеполовую систему в частности, играет ключевую роль в развитии этого заболевания. Несмотря на значительный прогресс в науке и технике, уролитиаз остается распространенной проблемой, от которой страдает множество людей [3, 4].
Как известно по данным множества проведенных исследований, беременные женщины относятся к наиболее уязвимой группе населения в плане воздействия неблагоприятных факторов и нарушения состояния здоровья. Изучение влияния факторов риска на течение и исходы беременности является очень важной и необходимой задачей, так как вопросы развития возможных урологических и акушерских осложнений как у матери, так и у плода считаются фундаментальной проблемой в ведении беременных [5, 6].
Важность раннего начала профилактики для коррекции факторов риска неоспорима. Тем не менее, в практике медицинских специалистов часто упускается из виду группа пациентов с преморбидными состояниями. Разнообразие факторов, способствующих развитию мочекаменной болезни (МКБ), особенно у беременных, требует индивидуального подхода в лечении и профилактике, он становится возможным только после всестороннего анализа. Эти факторы в значительной степени определяют вероятность возникновения осложнений как при МКБ, так и во время беременности [7, 8].
За последние годы метаанализы выдвинулись на передний план в сфере доказательной медицины, став неотъемлемой частью оценки медицинских данных. Используя строгие математические методы, метаанализы позволяют объективно оценить результаты различных исследований, определяя их вклад в формирование общих выводов и рекомендаций в области здравоохранения [9, 10].
Отсутствие исследований, посвященных комплексному анализу влияния факторов риска мочекаменной болезни на беременность в Российской Федерации, подчеркивает значительный пробел в медицинских данных. Это указывает на необходимость проведения таких исследований для разработки эффективных стратегий профилактики и лечения, а также для улучшения исходов беременности. Интеграция данных из различных источников и их статистический анализ могут способствовать более глубокому пониманию этих факторов риска и их последствий для здоровья матери и ребенка.
Цель исследования
Провести метаанализ на основании систематического обзора фактических данных по оценке влияния факторов риска мочекаменной болезни на течение и исходы беременности
Материал и методы исследования
Метаанализ был выполнен на основе исследований, отобранных из баз данных eLibrary, PubMed (Medline) и Google Scholar. Применялись методологические принципы PRISMA для систематических обзоров и метаанализов, а также рекомендации Кокрановского сотрудничества [11]. Анализ охватил 10 клинических исследований за период в 13 лет с участием 8593 субъектов. Оценивались управляемые факторы риска, связанные с нюансами питания, а именно: потребление большого количества белка, соли, сахара, алкоголя, уменьшение потребления жидкости, дефицит витаминов А и В6, гипервитаминоз Д, прием щелочных минеральных вод. Также была произведена оценка частично управляемых факторов риска, относящихся к особенностям жизни современного человека (гиподинамия, профессия, климатические, экологические условия, прием лекарственных препаратов, инфекции мочевых путей, эндокринопатии). Среди неуправляемых факторов риска были оценены: генетические факторы, анатомические изменения в верхних и нижних мочевых путях, неопластические процессы в организме, гормональные изменения во время беременности, возрастная и половая принадлежность.
Статистический анализ был проведен с использованием MedCalc® Statistical Software версии 22.009. Применялся метод пропорций для анализа данных. Средние значения для непрерывных переменных и отношение шансов для дихотомических переменных были рассчитаны с 95%-ными доверительными интервалами. Статистическую значимость определяли при уровне значимости p<0,05. Гетерогенность между исследованиями оценивали с использованием индекса I2, который показывает степень неоднородности данных: I2=0% указывает на полную однородность; I2=25% – на низкую гетерогенность; I2=50% – на умеренную; и I2=75% – на высокую гетерогенность. Для каждого уровня гетерогенности проводили оценку достоверности.
Результаты исследования и их обсуждение
При изучении факторов риска беременных женщин с мочекаменной болезнью выявлены определенные закономерности.
Частота встречаемости управляемых (модифицируемых) факторов риска мочекаменной болезни колеблется от 12,571% (ДИ: 9,285–16,507) до 15,000% (ДИ: 12,842–17,366); от 12,000% (ДИ: 7,269–18,301) до 16,698% (ДИ: 14,501–19,082); от 5,189% (ДИ: 2,618–9,094) до 6,343% (ДИ: 5,442–7,342); от 8,333% (ДИ: 6,984–9,848) до 10,087% (ДИ: 8,219–12,214); от 17,470% (ДИ: 12,023–24,116) до 33,333% (ДИ: 29,568–37,264) (табл. 1).
Частота встречаемости частично управляемых факторов риска мочекаменной болезни колеблется от 6,912% (ДИ: 5,973–7,949) до 11,171% (ДИ: 9,210–13,384); от 14,458% (ДИ: 9,488–20,744) до 15,333% (ДИ: 13,546–17,258); от 19,000% (ДИ: 16,613–21,571) до 19,528% (ДИ: 17,182–22,045); от 19,811% (ДИ: 14,667–25,821) до 20,000% (ДИ: 16,870–23,428); от 22,667% (ДИ: 16,237–30,208) до 27,429% (ДИ: 22,820–32,424) (табл. 2).
Частота встречаемости неуправляемых (неконтролируемых) факторов риска мочекаменной болезни колеблется от 5,659% (ДИ: 4,807–6,611) до 13,208% (ДИ: 8,959–18,520); от 14,000% (ДИ:12,282–15,860) до 16,667% (ДИ: 11,086–23,612); от 16,920% (ДИ: 14,554–19,499) до 23,000% (ДИ: 20,424–25,736); от 25,904% (ДИ: 19,424–33,264) до 31,604% (ДИ: 28,812–34,498); от 31,667% (ДИ: 27,959–35,556) до 41,429% (ДИ: 36,217–46,787) соответственно (табл. 3).
Таблица 1
Характеристика работ с частотой встречаемости управляемых факторов риска
|
Изучено |
Пропорция(%) |
Доверительный интервал (95%CI) |
Вес(%) |
|
|
Фиксированный эффект |
Случайный эффект |
|||
|
Чухловин А.Б. и соавт. (2011) |
12,571 |
9,285–16,507 |
4,08 |
9,93 |
|
Щетинин К.В. (2015) |
12,000 |
7,269–18,301 |
1,76 |
9,20 |
|
Лагоша Р.Ю. и соавт. (2018) |
33,333 |
29,568–37,264 |
6,99 |
10,18 |
|
Вощула В.И. и соавт. (2018) |
15,000 |
12,842–17,366 |
11,64 |
10,32 |
|
Черкасов С.Н. и соавт. (2019) |
10,087 |
8,219–12,214 |
10,73 |
10,30 |
|
Kai Wang et all (2022) |
6,343 |
5,442–7,342 |
30,62 |
10,46 |
|
Erik Drabiščák et all ( 2022) |
17,470 |
12,023–24,116 |
1,94 |
9,32 |
|
YuZhan Lin et all (2022) |
16,698 |
14,501–19,082 |
12,33 |
10,33 |
|
Maomao He et all (2022) |
5,189 |
2,618–9,094 |
2,48 |
9,56
|
|
Кондратьева А.Р. и соавт. (2023) |
8,333 |
6,984–9,848 |
17,45 |
10,40 |
|
Итого (фиксированный эффект) |
11,163 |
10,505–11,847 |
100,00 |
100,00 |
|
Итого (случайный эффект) |
13,058 |
8,847–17,944 |
100,00 |
100,00 |
Таблица 2
Характеристика работ с частотой встречаемости частично управляемых факторов риска
|
Изучено |
Пропорция(%) |
Доверительный интервал (95%CI) |
Вес(%) |
|
|
Фиксированный эффект |
Случайный эффект |
|||
|
Чухловин А.Б. и соавт. (2011) |
27,429 |
22,820–32,424 |
4,08 |
9,90 |
|
Щетинин К.В. (2015) |
22,667 |
16,237–30,208 |
1,76 |
9,02 |
|
Лагоша Р.Ю. и соавт. (2018) |
20,000 |
16,870–23,428 |
6,99 |
10,21 |
|
Вощула В.И. и соавт. (2018) |
19,000 |
16,613–21,571 |
11,64 |
10,40 |
|
Черкасов С.Н. и соавт. (2019) |
11,171 |
9,210–13,384 |
10,73 |
10,37 |
|
Kai Wang et all (2022) |
6,912 |
5,973–7,949 |
30,62 |
10,58 |
|
Erik Drabiščák et all ( 2022) |
14,458 |
9,488–20,744 |
1,94 |
9,16 |
|
YuZhan Lin et all (2022) |
19,528 |
17,182–22,045 |
12,33 |
10,41 |
|
Maomao He et all (2022) |
19,811 |
14,667–25,821 |
2,48 |
9,45
|
|
Кондратьева А.Р. и соавт. (2023) |
15,333 |
13,546–17,258 |
17,45 |
10,49 |
|
Итого (фиксированный эффект) |
13,776 |
13,054–14,522 |
100,00 |
100,00 |
|
Итого (случайный эффект) |
17,172 |
12,851–21,974 |
100,00 |
100,00 |
Таблица 3
Характеристика работ с частотой встречаемости неуправляемых факторов риска
|
Изучено |
Пропорция(%) |
Доверительный интервал (95%CI) |
Вес(%) |
|
|
Фиксированный эффект |
Случайный эффект |
|||
|
Чухловин А.Б. и соавт. (2011) |
41,429 |
36,217 to 46,787 |
4,08 |
9,97 |
|
Щетинин К.В. (2015) |
16,667 |
11,086 to 23,612 |
1,76 |
9,61 |
|
Лагоша Р.Ю. и соавт. (2018) |
31,667 |
27,959 to 35,556 |
6,99 |
10,09 |
|
Вощула В.И. и соавт. (2018) |
23,000 |
20,424 to 25,736 |
11,64 |
10,16 |
|
Черкасов С.Н. и соавт. (2019) |
16,920 |
14,554 to 19,499 |
10,73 |
10,15 |
|
Kai Wang et all (2022) |
5,659 |
4,807 to 6,611 |
30,62 |
10,22 |
|
Erik Drabiščák et all ( 2022) |
25,904 |
19,424 to 33,26 |
1,94 |
9,67 |
|
YuZhan Lin et all (2022) |
31,604 |
28,812 to 34,498 |
12,33 |
10,16 |
|
Maomao He et all (2022) |
13,208 |
8,959 to 18,520 |
2,48 |
9,79
|
|
Кондратьева А.Р. и соавт. (2023) |
14,000 |
12,282 to 15,860 |
17,45 |
10,19 |
|
Итого (фиксированный эффект) |
16,290 |
15,515 to 17,088 |
100,00 |
100,00 |
|
Итого (случайный эффект) |
21,118 |
13,726 to 29,615 |
100,00 |
100,00 |
Результаты метаанализа показали различные уровни встречаемости факторов риска мочекаменной болезни среди беременных в разные периоды времени. При проведении анализа на гетерогенность было обнаружено, что исследования, включенные в метаанализ, имели значительные отличия друг от друга. I2 управляемых факторов риска составил 97,28% (ДИ: 96,23 до 98,04) при p<0,001, случайный эффект реализации – 5,6941% (ДИ: 2,4723 до 25,3114); Коэффициент ранговой корреляции Тау Кендалла показал достоверные величины и составил 0,1556 при p=0,5312.
Что же касается частично управляемых факторов риска, то I2 составил 96,59% (ДИ: от 95,16 до 97,60) при p<0,001, случайный эффект реализации 8,0664% (ДИ: от 0,2008 до 15,9320); коэффициент ранговой корреляции Тау Кендалла показал достоверные величины и составил 0,1111 при p=0,6547.
А неуправляемые факторы риска I2 составил 98,72% (ДИ: от 98,34 до 99,01) при p<0,001, случайный эффект реализации 11,4195% (ДИ:-2,4723 до 25,3114). Коэффициент ранговой корреляции Тау Кендалла показал достоверные величины и составил 0,1111 при p=0,6547.
В вышеупомянутом тринадцатилетнем периоде наблюдений существуют значительные различия, которые говорят о неоднозначности интерпретации результатов метаанализа. Это свидетельствует о том, что требуются более глубокая проработка и дополнительный анализ для выявления причин такой высокой гетерогенности.
При наглядном представлении полученных результатов можно отметить рассеянное расположение систематических ошибок каждого отдельного исследования, представленных на форест-графиках и воронкообразных диаграммах, в координатах «величина эффекта – размер выборки», что доказывает статистически значимые различия сравниваемых групп (рис. 1–5).
На графиках (рис. 1, 3, 5) видно, что сохраняются определенные степени вариаций факторов риска мочекаменной болезни среди беременных за исследуемый период наблюдений относительно генеральной средней. В каждой изучаемой группе беременных имеются различные истинные размеры эффекта, при этом за данный период они соответствуют нормальному распределению относительно общей средней всех исследований при стандартной ошибке (рис. 2, 4, 6).
Рис. 1, 2. Forest plot и funnel plot показателей групп, включенных в исследование, с управляемыми факторами риска
Рис. 3, 4. Forest plot и funnel plot показателей групп, включенных в исследование, с частично управляемыми факторами риска
Рис.5. Funnel plot показателей групп, включенных в исследование, с неуправляемыми факторами риска
Выводы
1. Проведенный метаанализ указывает на необходимость учитывать высокую степень гетерогенности при интерпретации полученных результатов. Требуются дополнительные исследования для выявления источников гетерогенности.
2. Результаты исследования представляют собой второй этап в решении научной задачи, которая направлена на улучшение подходов к оказанию помощи беременным женщинам с мочекаменной болезнью, осложненной развитием почечной колики.
3. Полученные данные являются статистически значимыми и показывают, что неуправляемые факторы риска имеют самый широкий диапазон частоты встречаемости и самую высокую среднюю встречаемость. В свою очередь, это может указывать на значительное влияние этих факторов на риск развития мочекаменной болезни. При этом управляемые факторы имеют более узкий диапазон и ниже среднюю частоту, что может свидетельствовать о возможности контроля или предотвращения этих факторов.
Заключение
Таким образом, в исследованиях, посвященных анализу факторов риска уролитиаза у беременных, часто не придается должного значения их влиянию на течение заболевания. Пренебрежение этими факторами может привести к усугублению мочекаменной болезни и ее гестационным осложнениям. Учитывая тенденцию к росту заболеваемости и повторным эпизодам уролитиаза, адекватная оценка рисков, влияющих на исход болезни, становится критически важной для обеспечения эффективной квалифицированной урологической помощи.
Идентификация факторов риска поможет разработать программу профилактических мер для предотвращения возможных осложнений данной патологии и улучшения здоровья беременных.