Современная Россия является активным игроком на рынке международных образовательных услуг. Она входит в первую десятку стран, в которых обучается наибольшее количество иностранных студентов.
В стране взят курс на интернационализацию вузовского образования, которое поддерживается госпрограммами Правительства РФ, в частности Приоритетным проектом «Развитие экспортного потенциала российской системы образования», Программой «Приоритет-2030». Вхождение в рейтинги ведущих мировых агентств позволило повысить узнаваемость российского образования и его притягательность для иностранцев.
Интернационализация образования – многокомпонентный процесс. Для успешной интернационализации вузовского образования должна учитываться культурная специфика страны происхождения студента и факторы, влияющие на скорость адаптационных и трансформационных процессов у иностранцев. Это способствует созданию комфортной образовательной среды в университете и продуктивной учебной деятельности студентов.
Иностранными студентами российских вузов являются в большинстве своем студенты из стран ближнего зарубежья. Причины такой притягательности университетов РФ для абитуриентов из этих стран объяснимы наличием большой прослойки русскоговорящего населения в этих странах, общим историческим прошлым и наработанными культурными, социальными и экономическими связями.
Среди стран дальнего зарубежья Китай стоит на первом месте по количеству студентов, приехавших на обучение в российские вузы. По данным информационного агентства Интерфакс, за 10 лет, с 2007 по 2017 год, количество граждан КНР, обучавшихся на дневных отделениях российских вузов, выросло в два раза: если в 2007 году в России обучалось 13 639 человек, то в 2017 году насчитывалось уже 26775 [1]. В 2017/2018 году, согласно данным портала «Русский мир», это количество выросло до 30 тысяч человек [2]. Такой рост числа китайских студентов в России объясняется рядом причин, среди которых – экономическая выгода и низкая стоимость образования, облегченные условия поступления в вузы по сравнению с учебными заведениями европейских стран. Политика укрепления международных связей между Китаем и Россией также играет позитивную роль, власти Китая поощряют молодежь ехать в Россию для получения высшего образования. Российское образование в КНР считается престижным и увеличивает шансы на трудоустройство. Наибольшей популярностью пользуются вузы Москвы, Санкт-Петербурга, а также городов Дальнего Востока и Сибири. В российских вузах, в том числе в Томске, в настоящее время обучается значительное число китайских студентов.
Ряд исследователей полагает, что из-за невысоких требований к поступлению в российские вузы китайские студенты испытывают ощутимые трудности в адаптации [3, с. 387]. Чтобы поступить в вуз в России, им достаточно показать уровень владения русским языком. Возможность пройти годовой курс подготовки на подготовительном отделении университета предоставляется значительным количеством вузов РФ, однако достигнутый уровень зачастую оказывается недостаточным для успешной учебы и жизни в новой культурной среде. Как следствие, китайские студенты испытывают трудности в освоении учебного материала, а также в простых повседневных практиках по обеспечению быта, здоровья, досуга, общения и т.д. Вследствие этого обучение в российском вузе и в целом пребывание в новой стране, чуждой культурной среде, которое должно привести к продуктивному приобретению новых знаний и обмену культурным опытом с россиянами, оказывается затруднено. Ситуацию усугубляет и разница в менталитете, из-за чего китайским студентам бывает трудно интегрироваться в студенческое сообщество, они предпочитают держаться обособленно, общаться в основном со студентами, приехавшими из Китая [4, с. 83].
Цель исследования – проанализировать трансформацию учебных практик китайских студентов на примере Национального исследовательского Томского государственного университета. В данном исследовании рассматривается адаптация китайских студентов к учебному процессу в российском вузе через повседневные практики и стратегии адаптации. Данная работа продолжает цикл работ, посвященных специфике адаптации китайских студентов в томских вузах [5; 6].
Материал и методы. В психолого-педагогических источниках можно встретить большое количество работ по анализу учебной деятельности. Весомый вклад в теорию учебной деятельности внесли Б.Г. Ананьев, А.Р. Лурия [7], Н.Ф. Талызинаи другие исследователи. Теоретическую базу данного исследования составили также работы ученых-социологов П. Бурдье [8] и В.Д. Лелеко [9].
Повседневность – обширное понятие, феномен с размытыми границами. Повседневность сложно отграничить от других сфер жизни человека. Наиболее разработанными подходами к изучению повседневности можно назвать такие взаимосвязанные направления, как феноменология и символический интеракционизм [9, c. 31], теория действия (габитуса) П. Бурдье.
В работах П. Бурдье отдельное место уделяется анализу именно повседневных практик. Он подвергает критике позитивистскую социологию, подчеркивает, что старается уйти от взгляда на общество и индивида как на предметы исследования, поддающиеся измерению. Он продвигает так называемый реляционный взгляд, представляющий социум как совокупность отношений, в рамках которой индивид действует ежедневно [8, c. 550]. По мнению Бурдье, практика – это всё, что индивид делает по отношению к социальному миру. Он развивает теорию практики, вводя понятие габитуса – «самости» индивида, построенной на интериоризации практик, тактик поведения по отношению к внешнему миру. Все это - элементы внешнего мира, которые индивид присвоил себе, сконструировал через них свою самость и публичный образ. Габитус предполагает двойное структурирование реальности: с одной стороны, для индивида источником его самости и практик являются социальные институты, с другой – каждый индивид вносит вклад в развитие социума через свои представления посредством практик. Таким образом, повседневные практики, по представлению П. Бурдье, одновременно реализуют и модифицируют социальную реальность.
Повседневность каждого индивида имеет разное наполнение, рутина строится вокруг различных действий. Люди отличаются по биоритмам, потребностям и т.д. – один индивид может ежедневно спать до обеда и работать по ночам, редко прерываясь на прием пищи, другой просыпается рано, его расписание включает в себя занятия спортом, работу, частые приемы пищи и т.д. Однако организацию повседневности можно разделить на смысловые блоки, которые облегчили бы анализ повседневных практик. Именно такую попытку предпринял отечественный ученый В.Д. Лелеко [9, c. 47]. На основе его работ можно разделить организацию повседневности индивида на четыре смысловых блока:
1. Профессиональная деятельность (работа или учеба).
2. Удовлетворение основных физиологических потребностей.
3. Поддержание быта, ведение домашнего хозяйства.
4. Досуг и общение.
Исследование проведено в рамках качественной методологии на материалах глубинных полуструктурированных интервью, фокус-групп и презентаций со студентами из Китая Томского государственного университета (ТГУ). Всего в 2020-2021 годах было проведено 12 интервью и 2 фокус-группы, в общей сложности в исследовании приняло участие 22 респондента. Респондентами, с которыми были проведены индивидуальные интервью, стали 10 китайских студентов с факультета исторических и политических наук (ФИПН), участниками фокус-групп – 5 студентов ФИПН и 7 студентов экономического факультета. Возрастной диапазон участников составил 19-24 года, из них 7 девушек и 15 юношей. Все они являлись студентами Томского государственного университета, проживали в общежитии и находились в Томске в среднем 3-4 года, то есть они не были участниками программ академического обмена, а получали бакалаврское образование в России. Ряд интервью проводился с переводчиком из-за недостаточного владения русским языком некоторыми респондентами.
Участники исследования делились своим опытом трансформации учебных и повседневных практик после переезда в Томск. Общение было выстроено по смысловым блокам в соответствии с составленной В.Д. Лелеко классификацией повседневных занятий. В данной статье представлен анализ по разделу «профессиональная деятельность - учеба» данной классификации.
Китайские студенты также представили свои презентации на тему «Специфика образования в Китае и России» в октябре 2021 г. в рамках курса «Иностранный язык», который преподается одним из авторов статьи в ТГУ в рамках программы «Регионоведение России», где обучаются китайские студенты в моноэтничных группах. Всего было проанализировано 15 презентаций.
Результаты исследования и их обсуждение. Анализ полученных ответов на вопросы из интервью и фокус-групп, а также контент-анализ презентаций выявил характерные трансформации в сфере учебной деятельности китайских студентов, обучающихся в российском вузе.
Удовлетворение социальных и рекреационных потребностей важно для людей вне зависимости от того, живут ли они в привычной культурной среде или оказались в новом для себя окружении. Китайские студенты, принявшие участие в исследовании, описали особенности и сложности при трансформации повседневных практик учебы, общения и досуга.
По их словам, наибольшей сложностью в коммуникации был языковой барьер, который также представлял для них проблему в сфере учебной деятельности и быта. Этот фактор сдерживал китайских студентов от общения с людьми из других стран (в том числе с русскими студентами): кто-то замыкался в себе, кто-то предпочитал компанию соотечественников, меньшая часть респондентов стремились общаться с иностранцами, сначала пользуясь помощью программ-переводчиков на телефоне. Также интервьюируемые отмечали влияние личностного фактора: кто-то изначально чувствовал себя открытым новым знакомствам, другие же предпочитали проводить время в одиночестве. Тем не менее можно сказать, что наиболее распространённой тактикой респондентов было общение с соотечественниками, и лишь несколько человек стремились включать в свой круг общения студентов из России и других стран.
Студенты также отметили разницу в преподавательских подходах к ведению урока в Китае и России. В китайских школах и университетах очень многочисленные группы – от сорока до ста человек. Такой формат обучения не подразумевает обратной связи от студента, акцент сделан на лекционной форме подачи материала и его заучивании без совместного обсуждения и анализа. Поэтому в российском университете китайским студентам трудно перейти в формат коммуникативного подхода, особенно в изучении иностранного (русского или английского) языка. Необщительность и молчаливость являются характерными моделями поведения в классе, т.к., помимо вышеуказанных причин, серьезное влияние на поведение китайских студентов оказывает мировоззренческий конфуцианский концепт «сохранения лица», когда считается важным сохранять свой авторитет, и в особенности авторитет учителя, который можно поколебать неуместным вопросом или противоположным аргументом.
Китайские студенты ТГУ отметили, что у них произошло значительное изменение повседневных учебных практик. Прежде всего, это новое расписание: образование в Китае предполагает обучение с утра до самого вечера, равномерное распределение обязательной нагрузки на все дисциплины. В Китае в школах и университетах поощряется самообучение – студенту рекомендовано приходить за час-два до занятий и готовиться к предметам в аудитории. В Томске же студенты имеют более свободное расписание, могут самостоятельно распределять приоритеты по дисциплинам. Также в китайских университетах есть двухчасовой обеденный перерыв в середине дня, и большинство студентов используют его для дневного сна. В российском вузе такой перерыв между занятиями не предусмотрен, иногда бывает по четыре пары в день с небольшими перерывами, что физически тяжело для студентов. Некоторые студенты отметили перегруженность своего расписания в ТГУ.
В Китае распространено давление на учащихся, призывы учиться. В каждой группе есть староста, который контролирует посещаемость и успеваемость. Очень распространена конкуренция в учебе и вывешивание рейтингов успеваемости в холлах школ и университетов. В Томске же студенту предоставляется самостоятельность, которая предполагает внутреннюю мотивацию и ответственность.
Многие студенты отметили отсутствие взяток в качестве позитивной черты российского образования, т.к. в Китае дарение подарков преподавателям очень распространено и студенты ожидают снисхождения на экзамене, если они преподнесли подарок. В китайских вузах часто возможен нечестный подход к выставлению оценок. В Томске оценивание учебных успехов выстроено на объективной основе и студенты должны серьезно готовиться, чтобы сдать сессию.
Несмотря на более свободное расписание в российском вузе, китайские студенты, по их словам, уделяют очень много времени и сил учебе, так как она проходит на иностранном для них языке (русском), что усложняет восприятие и переработку материала. Время на отдых студенты тоже находят. К сожалению, во время пандемии у многих с отдыхом стали связаны лишь компьютерные игры или общение в интернет-чатах. Во время режима самоизоляции, по мнению студентов, их успеваемость и знания русского языка стали хуже, так как непосредственного общения на русском языке стало гораздо меньше. Много студентов также перестали участвовать в университетских студенческих мероприятиях, т.к. большинство из них были отменены или переведены в дистанционный формат.
В целом можно отметить, что процесс адаптации к меняющимся условиям повседневных практик в сфере учебной деятельности идет у китайских студентов ежедневно, вне зависимости от того, сколько лет они уже провели в Томске. Обращаясь к теории И. Гофмана, можно сказать, что китайский студент действует в непривычных для себя фреймах, или контекстах практического акта, в которых он вынужден изменять привычные практики, действенные в предыдущей культуре, но потерявшие актуальность в новой культурной среде. Осваивая практики взаимодействия с незнакомым для него миром, иностранный студент, следуя терминологии П. Бурдье, интернализирует опыт и образцы поведения, трансформируя свой габитус. Он обогащается этим опытом, меняет восприятие мира, себя, других людей. Стрессовая ситуация нахождения в непривычной среде побуждает его расширять способы взаимодействия с миром и другими людьми: независимый и необщительный до этого студент вынужден научиться обращаться за помощью к другим людям и расширять социальные связи; общительный студент, любящий посвятить свободное время развлечениям, сталкивается с трудностями в учебе и становится более усердным и сосредоточенным и т.д. Подобные примеры изменения в образе жизни, характере, личности могут быть следствием изменения габитуса, произошедшего вследствие трансформации повседневных практических актов.
Заключение. Китайские студенты, приехавшие получать высшее образование в Томске, сталкиваются с совершенно новой для них средой, в которой привычные схемы действий для удовлетворения потребностей перестают работать. В такой ситуации они испытывают культурный шок и начинают трансформировать повседневные практики для более успешной адаптации к новым условиям учебы и жизни. Для данного исследования был выбран феноменологический подход, предполагающий индивидуальное изучение случаев интервьюируемых студентов. Также обращение к теории фреймов и драматургическому подходу И. Гофмана и теории габитуса П. Бурдье позволило более глубоко интерпретировать результаты исследования.
Анализ интервью, фокус-групп и материалов презентаций позволил выявить основные особенности трансформации учебных практик китайских студентов. Прежде всего, главной сложностью при адаптации для них было освоение русского языка, но за несколько лет жизни в Томске они изучили его на достаточном для повседневной жизни и учебы уровне. В сфере учебы трансформации оказались значительны: студенты почувствовали больше свободы по сравнению с обучением в Китае, но в то же время – больше ответственности за свои действия. Много времени и сил они тратили на освоение материала из-за того, что он преподается на русском языке, но со временем они преодолели эту проблему. В сфере общения трансформация практик шла различными способами: большинство студентов формировали свой круг общения из соотечественников, некоторые же старались общаться с русскими и другими иностранными студентами для культурного обмена и изучения языка. Китайские студенты участвовали в мероприятиях, проводимых университетом: вечера талантов, балы, чаепития, походы в музеи и театры. Студенты не проявляют особенной инициативы, нуждаются в приглашении и мотивации со стороны, но в этом случае чувствуют себя комфортно. С переходом на дистанционное обучение большинство мероприятий, проводимых университетом в рамках внеучебной деятельности, стало проводиться в онлайн-формате, и многие китайские студенты перестали участвовать в подобных мероприятиях вообще. Модели поведения в классе существенно различаются в Китае и России, поэтому не все студенты способны поменять привычные паттерны в рамках коммуникативного подхода к обучению, распространенного в российских вузах, однако у части студентов это получается на третьем-четвертом году обучения в томском вузе.
Результаты данного исследования могут быть использованы в качестве рекомендаций для различных отделов университета, занимающихся адаптацией иностранных студентов как на уровне факультета, так и на общеуниверситетском уровне, а также для проектирования основных образовательных программ с учетом специфики иностранного контингента обучающихся.
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РФФИ № 19-29-07445 мк