В условиях, когда проблемы языка становятся в ряд с общедуховными проблемами общества, именно лингвистическое образование как высшее проявление гуманизации и гуманитаризации обучения может сформировать в человеке целую систему ценных личностных качеств: культуру мышления, речи, поведения. Необходимые человеку любой профессии лингвистическая и коммуникативно-культурологическая компетенции дают возможность полнее реализовать себя в избранной специальности.
Обращение к человеку как к центру всех систем познания выдвигает на первый план в педагогическом вузе формирование современной языковой личности, способной к эффективной профессионально-педагогической деятельности [7, с. 196]. Поэтому подготовка специалистов в условиях двуязычия (например, башкирско-русского или русско-башкирского) требует не только более высокого уровня усвоения второго языка, но и качественно иного уровня его усвоения.
Статья посвящена проблеме формирования лингвистической, коммуникативно-культурологической компетенций у студентов башкирско-русского отделения при обучении русскому языку и культуре речи.
В содержании межкультурной коммуникации присутствует лингвистический, коммуникативный и культурный компонент. Однако следует четко различать две тесно связанные между собой, но вместе с тем не совпадающие функции процесса овладения другим, неродным языком - изучения и обучения [7, с. 193]. Цель изучения - овладеть системой знаний о неродном языке, понять и осмыслить его уровневые системы: фонетику, лексический состав, деривационную и грамматическую структуру (лингвистическая компетенция).
Антропоцентрическая ориентация методики преподавания русского языка как неродного предполагает формирование коммуникативно-культурологической компетенции. Цель обучения при этом - овладение навыками эффективного речевого общения и поведения, то есть свободного использования речи в устной и письменной форме с учетом речевой ситуации, правил речевого поведения. Однако формирование билингвальной и полилингвальной языковой личности происходит под влиянием нескольких культур, поэтому обучение речевому общению осуществляется в тесной взаимосвязи языка и культуры и предусматривает осознание языка как феномена культуры, культурно-исторической среды, воплощающей в себе историю, традиции народа [5, с. 4].
Языковая компетенция студентов во многом зависит от умения преподавателя правильно организовать занятия по изучению новых слов и словосочетаний. При объяснении трудных слов необходимо учитывать те закономерности, исторические процессы, которые обусловили происхождение слова.
Элементы этимологического анализа слов должны быть использованы, прежде всего, в работе над словами с непроверяемым написанием. Правописание таких слов остается у многих студентов неосвоенным, если в их обучении исключалась активная мыслительная деятельность. Известно, что обучающихся привлекает все новое, неожиданное. Неожиданность, необычность в работе со словами становится тем раздражителем, который рождает осмысленный интерес у студента к явлениям языка.
Так, например: безударная о в слове копейка при этимологическом анализе сопоставима с ударной гласной о в слове копья. Название этой денежной единицы возникло в конце XV века и связано с изображением великого князя с копьём в руке. Существует точка зрения, что слово желудок родственно слову жёлудь: так назвали древние лекари этот орган пищеварения за его внешнее сходство с плодом дуба. Слово карандаш образовано путём сращения двух тюркских слов: кара - «чёрный» и таш - «камень» (в русском языке слово переоформлено на -даш), что и определило его название. Башкирское национальное блюдо баурсак (кусочки теста, обжаренные в масле) получило свое название по форме, напоминающей печень (орган), - бауыр (по баш. «печень»). Слово кабартма (вид блинчика из кислого теста) образовано от глагола кабарырга (по баш. «подниматься»). Молочный продукт простокваша получил такое название, потому что заквашивается простым способом, а катык (тоже простокваша из кипяченого молока) получил свое название от тюркского глагола катырга - «твердеть». В тюркских языках густая вареная сметана каймак получила свое название от глагола кайырырга (по баш. «отделять»). Слово коймак (вид оладий из жидкого теста) образовано от глагола койорга (по баш. «наливать», «лить»; при приготовлении коймака жидкое тесто льют на сковороду). По треугольной форме получил свое название пирожок с мясом и картошкой - учпучмак из тюркского языка, где уч - «три» и почмак - «угол». Слово курага (сушеные абрикосы без косточек) образовано от глагола куру (по баш. «сушить»).
Многоаспектная работа со словом посредством этимологического анализа позволяет достичь определённых результатов: у студентов формируется положительная мотивация изучения русского языка, реализуется творческий потенциал личности обучающихся, совершенствуется речевое развитие, достигаются реальные успехи в учёбе [3, с. 54-59].
Тюркоязычный состав студентов предполагает «сопоставительно-типологический подход к подаче языкового материала в практике обучения русскому языку и культуре речи: сопоставление разносистемных русского и тюркских языков, выявление общего и специфического в культуре, обычаях, коммуникативном поведении русского и тюркоязычных народов» [6, с. 230].
Хотя явление билингвизма - это явление владения двумя языками в равной степени, однако сегодня для нашего общества более характерно владение одним языком в ущерб другому: знающий хорошо русский язык хуже (или плохо) владеет родным языком (чаще городское население), или знающий хорошо родной язык плохо (или хуже) говорит по-русски (чаще сельское население) [4; 6]
Студенты национального отделения активно используют оба языка в повседневной речи, смешивая их лексические и грамматические особенности. Поэтому «преодоление интерференции родного языка является одной из основных задач в методике обучения второму языку» [7, с. 195].
Интерференция - изменения языковых норм в речи, которые происходят в процессе (и в результате) взаимодействия и взаимовлияния языков.
Оценка интерферентных явлений в русской речи билингва с культурно-речевых позиций прежде всего может быть выражена определениями «неправильно», «не по-русски», т.е. с точки зрения нарушения литературных норм. В данном случае ошибки в русской речи обусловлены влиянием системы родного языка билингва [4, с. 11].
Интерферентные ошибки в русской речи билингва-башкира проявляются на всех уровнях языковой системы: фонетико-произносительном, лексико-семантическом и грамматическом, что объясняется расхождениями в структуре русского и башкирского языков. К.З. Закирьянов выделяет три основных типа подобных расхождений: 1) наличие дифференциальных признаков языковых единиц в русском языке и отсутствие их в башкирском; 2) наличие дифференциальных признаков языковых единиц в башкирском языке и отсутствие их в русском; 3) наличие дифференциальных признаков в обоих языках, но несовпадение их системы. Им соответствуют три типа интерференции: 1) недодифференциация; 2) сверхдифференциация; 3) реинтерпретация.
Недодифференциация - это неразличение в русском языке дифференциальных признаков ввиду отсутствия их в родном языке.
Так, в башкирском языке отсутствует противопоставление фонем по признаку твердости/мягкости. По этой причине билингв-башкир не различает твердость и мягкость как релевантные признаки согласных фонем в русском языке. Руководствуясь законом сингармонизма, который действует в его родном, башкирском языке, он смешивает в произношении слов твердые и мягкие согласные, особенно когда они встречаются в пределах одного слова, например: «ходиль» (вм. ходил), «шальфей» (вм. шалфей), «дятель» (вм. дятел), «мылница» (вм. мыльница), «тюлпан» (вм. тюльпан). Шипящие /ч/ и /ш/ отсутствуют в башкирском языке, встречаются они только в заимствованных словах; в исконно башкирских словах употребляется только /ш/. Поэтому в русской речи башкир встречаются ошибки в произношении звуков /ч/ и /ш/ - они заменяются привычным звуком /ш/, например: «/ш/ука» (вм. щука), «пло/ша/дь» (вм. площадь), «пла/ш/» (вм. плащ), «/ш/асы» (вм. часы), «по/ш/та» (вм. почта), «вра/ш/» (вм. врач).
То же наблюдается в артикуляции нехарактерного для башкирского языка звука/ц/ - он заменяется привычным звуком /с/: «/с/ирк» (вм. цирк), «стан/с/ия» (вм. станция), «молоде/с/» (вм. молодец) и др.
В области лексики (словоупотребления) явление недодифференциации проявляется в русской речи башкир преимущественно в тех случаях, когда понятие в русском языке выражено дифференцированно, в башкирском - унифицированно, т.е. одному башкирскому слову в его разных значениях соответствует в русском языке несколько слов, например: эсе - горячий (чай), жаркий (климат), знойный (день); ауыр - тяжелый (груз), трудная (задача); бешереу - варить (суп), печь (хлеб), ошпарить (кипятком), отварить (макароны) и т.д. Билингв-башкир заменяет башкирское слово во всех его значениях одним единственным русским эквивалентом. Так возникают ошибки типа «мыть платье» вм. стирать платье (ср.: мыть полы, стирать платье - изэн йыуыу, кулдэк йыуыу); «тяжелая задача» (ср.: тяжелый груз, трудная задача - ауыр йок, ауыр мэсьэлэ) и др.
Типичным примером недодифференциации грамматических признаков изучаемого русского языка являются ошибки в употреблении видов глагола. В башкирском языке нет категории вида, поэтому дифференциальные признаки видов русского глагола усваиваются башкирами с трудом. Так возникают ошибки типа «буду прочитать» (вм. буду читать или прочитаю), «буду рассказать» (вм. буду рассказывать или расскажу) и т.д.
В башкирском языке нет приставок, поэтому в русской речи башкиры часто «унифицируют» приставочные глаголы - употребляют их без приставки или смешивают приставки, например: «я уже читал эту книгу» (вм. прочитал), «я не успел писать с доски» (вм. списать), «не успел написать в беловик» (вм. переписать) и т.д.
В башкирском языке нет категории рода имен существительных, что является причиной недодифференциации родовых признаков слов (нарушение норм согласования слов в роде), например: «заказной бандероль», «заказной письмо» (вм. заказная бандероль, заказное письмо), «какой остановка» (вм. какая остановка), «дайте одну конверт » (вм. один конверт), «в этом повести» (вм. в этой повести) др.
Ввиду отсутствия в башкирском языке предлогов употребление предложных конструкций в русской речи представляет для башкир определенные трудности. Наблюдается смешение предлогов или пропуск их как результат неразличения значения предлогов. Чаще смешиваются близкие по значению, синонимичные предлоги в - на, с - из, от - из, у - около и под.: «есть в складе» (вм. на складе), «перешел на пятый класс» (вм. перешел в пятый класс), «пришел из работы» (вм. пришел с работы), «расстояние из Уфы до Москвы» (вм. от Уфы до Москвы), «стоять около доски» (вм. стоять у доски), «уехал январе» (вм. уехал в январе), «обратился учителю» (вм. обратился к учителю) и т.д.
Сверхдифференциация - это введение в русскую речь дифференциальных признаков родного языка, отсутствующих в русском языке.
В русском языке есть разряды существительных, которые имеют форму или только единственного, или только множественного числа. Башкирские эквиваленты этих слов имеют или формы обоих чисел (ср.: часы - сэгэт, сэгэттэр; сутки - тэулек, тэулектэр, брюки - салбар, салбарзар), или форму не того числа (сливки - каймак, духи - хушбуй, чернила - кара, дрова - утын). Например, русское слово молодежь имеет только форму единственного числа, а его эквивалент в башкирском языке, наоборот, имеет только форму множественного числа: йэштэр, что порождает ошибку в русской речи: «Наши молодежи не боятся трудностей» (вм. Наша молодежь не боится трудностей), ср. в башк.: Беззен йэштэр аурлыктарзан куркмайзар. Так возникают ошибки типа «прошла одна сутка» (вм. прошли одни сутки), «сухая дрова» (вм. сухие дрова) и др.
Реинтерпретация - это замена дифференциальных признаков русского языка башкирскими.
Типичным примером реинтерпретации грамматических признаков русского языка в соответствии с нормами родного (башкирского) языка являются ошибки в употреблении падежных форм управляемых слов в русской речи башкир: русские падежные формы заменяются башкирскими. Например: «желаю успехи» вм. желаю успехов (ср. в башк.: уныштар телэйем), «десять дом» вм. десять домов (ср. в башк.: ун ой), «у меня нет время» вм. у меня нет времени (ср. в башк.: минен вакытым юк), «узнал из голоса» вм. узнал по голосу (ср. в башк.: тауышынан таныным) «выстрелил зайцу» вм. выстрелил в зайца (ср. в башк.: куянга атты) и др.
Замена русских безличных конструкций личными также представляет явление реинтерпретации: «Пахнет бензин», «Идёт запах полевых цветов» вм. Пахнет бензином, Пахнет полевыми цветами (ср. в башк.: Бензин есе килэ, Басыу сэскэлэре есе килэ), «У меня уши шумят» вм. У меня в ушах шумит (ср. в башк.: Колагым шаулай) и др. [1, с. 171-172, 197 - 202].
Специфика бинарного сопоставления языков при обучении неродному языку заключается в его методической направленности, главная цель которой - определить трудности изучения второго языка, прогнозировать интерферентные ошибки, диагностировать их [7]. Результаты этих сопоставлений используются для построения системы упражнений с особым упором на те трудности, которые обусловлены интерферирующим влиянием родного языка учащихся.
Наиболее эффективной представляется такая система упражнений, при которой языковое явление, вызывающее интерферентную ошибку, включается в три этапа упражнений: 1) упражнения, способствующие запоминанию и узнаванию изучаемого языкового явления; 2) упражнения, направленные на воспроизведение изучаемой языковой единицы; 3) упражнения, предусматривающие свободное использование изучаемой языковой единицы в спонтанной речи. Подобная система упражнений обеспечит возможность усвоения специфических явлений русского языка нерусским учащимися, идиоматично устраняя восприятие их через призму системы родного языка [2, с. 70]. В этой системе наиболее важными являются упражнения 3-го типа, так как именно они вырабатывают навыки правильной русской речи.
Особое внимание в практике обучения русскому языку студентов национального отделения следует уделять речевому этикету.
Речевой этикет - это социально заданные и культурно-специфические правила речевого поведения людей в ситуациях общения в соответствии с их социальными и личностными отношениями в официальной и неофициальной обстановке общения. Этикетные отношения - это универсалии, но проявление их национально специфично, поэтому изучение речевого этикета важно в практике преподавания русского и башкирского языков с точки зрения межкультурной коммуникации, что поможет избежать коммуникативных неудач в межкультурных контактах.
Овладение формулами речевого этикета является необходимой предпосылкой развития культуры общения у студентов национального отделения.
Воспитание осознанного этикетного поведения студентов башкирско-русского отделения ставит перед преподавателями следующие задачи:
1) познакомить студентов с правилами современного вежливого речевого поведения;
2) ввести в активный словарь этикетные формулы в соответствии с ситуацией общения;
3) показать национально-культурную специфику русского речевого этикета в сопоставлении с башкирским речевым этикетом.
Работу над этикетной ситуацией целесообразно проводить по следующей методике:
1) языковой анализ формул русского речевого этикета;
2) лингвокультурологический комментарий этикетной формулы;
3) выявление специфики использования этикетного речевого материала в русском языке по сравнению с башкирским;
4) заполнение этикетной ситуации той или иной формулой речевого этикета;
5) имитационное воспроизведение формулы в разных ситуациях общения;
6) игровое закрепление этикетных формул в типовых ситуациях общения.
Основным принципом обучения речевому этикету в национальной аудитории необходимо считать принцип коммуникативной направленности, а основной единицей обучения - речевое взаимодействие, диалогическое единство.
Выбор формул речевого этикета не должен ограничиваться коммуникативным минимумом. Студентам должен быть представлен разнообразный материал, включающий и традиционные формулы (Добрый день! Извините за беспокойство!), и нестандартные формулы (Какими судьбами? Не поминайте лихом! Заходите, гостем будете!). Особая роль при этом отводится формулам этикета, составляющим студенческий жаргон. Обучение этикетным речевым действиям студентов следует осуществлять на базе русского и башкирского языков.
Рецензенты:
Ахмадиев Р.Б., д.фил.н., профессор, декан факультета башкирской филологии и журналистики Башкирского государственного университета, г. Уфа;
Закирьянов К.З., д.фил.н., профессор кафедры современного русского языкознания Башкирского государственного университета, г. Уфа.