С конца ХХ в. экономические отношения между Россией и Китаем находятся в фазе устойчивого развития. Это обусловлено, в первую очередь, совпадающими интересами двух держав в области налаживания стратегического партнерства, взаимодополняемостью экономик, а также конъюнктурой мировых товарных рынков.
Однако Россию не устраивает отводимая ей многими китайскими политологами роль «сырьевого придатка». На протяжении последних десяти лет доля продукции первичного передела составляет в российском экспорте в Китай более 90%, главенствующее место в котором занимает нефть и нефтепродукты (49,5%) [8].
Стремление России решить основную проблему в экономических отношениях с КНР – узость товарной номенклатуры экспорта – с помощью диверсификации товарной структуры торговли не в полной мере устраивает Китай, испытывающий нехватку энергетических ресурсов для развития своей быстрорастущей экономики. В связи с этим Китай, в свою очередь, проводит политику диверсификации источников импорта нефти. Такая стратегия «поворачивает» Китай в сторону других торговых партнеров, создавая тем самым потенциальную угрозу минимизации российско-китайских экономических отношений.
Российские опасения подтверждаются тем, что в последнее время КНР активно наращивает свое дипломатическое и экономическое присутствие во многих развивающихся странах посредством финансирования их инфраструктуры, разработки и поддержания проектов, связанных с природными ресурсами, а также посредством масштабных инвестиций. Страны Африки становятся лидерами среди принимающих помощь и поддержку Китая стран.
Для решения основной задачи данного исследования – ответа на вопрос, существует ли реальная угроза российско-китайским отношениям в связи с диверсификацией внешнеэкономической деятельности Китая, необходимо рассмотреть одни из основных направлений экономического присутствия КНР в Африке – инвестиционное сотрудничество и финансирование помощи развитию.
Проблема экономических взаимоотношений России и Китая уже поднималась специалистами по Китаю (А. Лукин [3; 4], В. Портяков, М. Капица, М. Титаренко и др.). Эволюцией и проблемой китайско-африканских экономических отношений занимались такие западные ученые, как К. Алдан, К. Эдвардс, Р. Дженкинс. Известны исследования Д. Бройтигам по выявлению сути китайской помощи Африке [13; 14]. Большую работу по формированию и анализу статистики африканско-китайских отношений проводит Всемирный банк [2].
КНР: финансирование развития Африки. Китайские экономические связи с Африкой привлекают особое внимание благодаря быстро растущим темпам. Так, например, объём торговли между Африкой и Китаем вырос за период 2001-2011 гг. с 11,5 млрд до 166,3 млрд долл., т.е. почти в 14,5 раза. В целом инвестиции Китая в страны Африки являются позитивным фактором их экономического роста, но эксперты не однозначно решают вопрос о влиянии Китая на развитие региона. Особенно остро дискуссия затрагивает финансирование региона на цели развития [14].
Международное финансирование развития – это совокупность финансовых ресурсов, поступающих в развивающиеся страны из официальных и частных источников. Кроме финансового содействия, официальные доноры предоставляют гуманитарную (прежде всего продовольственную), а также техническую и консультативную помощь в проведении институционально-структурных преобразований.
Официальное финансирование развития (ОФР, Оfficial development finance – ODF) осуществляется посредством предоставления официальной помощи развитию (ОПР, Official development assistance – ODA), других официальных потоков на цели развития (оther Оfficial development finance – other ODF), основу которых составляет реструктуризация долгов принимающих стран, и официальной поддержки кредитования экспорта, направленной на стимулирование взаимной торговли стран-кредиторов и реципиентов [7].
В официальную помощь развитию, согласно стандартному определению стран-членов Комитета помощи развитию (ДАК, Development Assistance Committee – DAC), принятому в 1972 г., включаются официальные потоки на концессионных условиях с содержанием грант-элемента в размере не менее 25%. Их основной целью является содействие экономическому развитию и благосостоянию принимающих стран [12].
Часть китайской зарубежной помощи попадает под определение официальной помощи развитию согласно определению Комитета помощи развитию, но, с другой стороны, содержит основные характеристики прямых иностранных инвестиций (ПИИ).
Правительство КНР поддерживает компании, работающие на рынках развивающихся стран, в первую очередь Африки, и предоставляет льготы странам-реципиентам, которые в другом случае для них могут быть недоступны. Более того, многие китайские инвестиции за рубежом могут быть расценены скорее как помощь развитию, а не прямые иностранные инвестиции, т.к. они подкреплены официальными двусторонними соглашениями и не содержат реальных финансовых рисков для вовлеченных китайских компаний [15].
В отличие от стран-членов ОЭСР, чьи потоки ОПР в Африку гораздо выше других официальных потоков в целях развития, Китай осуществляет финансирование региона преимущественно через второй инструмент [13].
Официальная помощь Китая странам Африки региону включает в себя гранты, кредиты с нулевой ставкой и концессионные кредиты с фиксированной или низкой ставкой процента (которые можно отнести к ОПР), а также преференциальные экспортные кредиты и коммерческие кредиты китайских банков, не попадающих под понятие ОПР. С помощью этих инструментов финансируются стипендии китайского правительства африканским студентам (5500 студентов в год), китайские врачи и медицинский персонал, строительство стадионов, правительственных зданий, телекоммуникационных сетей и других объектов инфраструктуры, техническая помощь в секторах сельского хозяйства и др., молодые волонтеры и предоставление другой материальной помощи [13].
Китайскую помощь за рубежом трудно оценить количественно, т.к. правительство КНР не выпускает соответствующей статистики.
Структура китайской помощи развития Африке. Согласно официальной статистике, к концу 2009 г. Китай выделил на цели развития зарубежных стран 37,7 млрд долл., вкл. 15,6 млрд в качестве грантов, 11,3 млрд в виде кредитов по нулевым ставкам и 10,8 млрд в виде концессионных кредитов. При этом с 2004 г. наблюдался ежегодный рост помощи на 29,4%. В 2009 г. около 46,7% всей помощи было направлено в Африку, т.е. регион вышел на первое место среди реципиентов помощи от Китая. Согласно отчету Государственного совета КНР 2011 г., около 40% китайской помощи в Африку направляется по статье «Гранты» [13].
Помимо межправительственных займов, потоки ссудного капитала между Африкой и Китаем создаются через торговые средне- и долгосрочные кредиты. Большую роль в этой связи играет Экспортно-импортный банк Китая (Эксимбанк). К концу первого десятилетия ХХ в. Эксимбанк КНР имел 259 проектов в 36 африканских странах, 79% из которых были в сфере инфраструктуры. Согласно отчетности, на проекты было направлено в т.ч. 2,6 млрд долл. на финансирование строительства двух дамб и ГЭС в Мозамбике, 1,2 млрд долл. на новый займ Гане (вкл. 600 млн на строительство дамбы), 1,6 млрд долл. на нефтяной проект в Нигерии, была открыта кредитная линия в 2 млрд долл. Анголе с возможностью получения второй линии в размере до 10 млрд долл., а также предоставлены экспортные кредиты на проекты в Конго, Судане и Зимбабве [16]. Это финансирование в разы превысило потоки ОПР Китая Африке.
Объемы ОПР, предоставляемой Китаем Африке, в последние годы значительно выросли, однако все еще меньше сумм, направляемых другими донорами. По оценке Д. Бройтигам, в 2008 г. Китаем в качестве официальной помощи развитию в Африку было направлено 1,2 млрд долл. Для сравнения – Мировой банк направил 4,1 млрд, США – 7,2 млрд, Франция – 3,4 млрд [13].
Китайские инвестиции в Африку и Россию: сравнительный анализ. За 2000-2006 гг. накопленные инвестиции Китая в Африку составили около 6,6 млрд долл. Среди 800 китайских предприятий, направляющих инвестиции Африку, только 100 являются государственными [15].
Особенность китайских инвестиций в Африку заключается в том, что они тесно связаны с торговлей и помощью развитию. Доступ к нефти и минеральному сырью движет не только стремлением Китая наращивать торговые отношения между ним и африканскими странами, но и является одной из основных причин возросшего интереса к предоставлению помощи развития региону. Доказательством этого служит то, что африканская нефть составляет 80% от всей торговли региона с КНР и около трети от китайского импорта нефти в целом. Около 70% финансируемой Китаем инфраструктуры континента сконцентрировано в Анголе, Нигерии, Эфиопии и Судане, т.е. странах, имеющих у себя места добычи нефти. Ангола, Конго и Судан, обладающие самыми большими запасами нефти в регионе, расплачиваются ею с Китаем за предоставленные кредиты. Судан посылает 60% своей сырой нефти в КНР[1] [15].
Так же как и в случае торговли, географическая структура инвестиций Китая в Африку отличается его повышенным вниманием к странам, богатым природными ресурсами. Так, за 2003-2007 гг. более половины китайских инвестиционных потоков направлялось в три государства: Нигерию (20,2%), ЮАР (19,8%) и Судан (12,3%) (рис. 1).
Рис. 1. Основные реципиенты потоков ПИИ Китая в Африке (2003-2007 гг.) Министерство Коммерции КНР. Официальный сайт. URL: www.mofcom.gov.cn
Однако, инвестируя и помогая африканскому региону, Китай преследует более долгосрочные цели, чем просто удовлетворение потребностей в ресурсах. Усиливая свои позиции в Африке, он получает широкую политическую поддержку от стран-реципиентов.
Африка является важным рынком для китайских предприятий, занимающихся строительными и инженерными проектами. С 2000 г. китайскими предприятиями было построено более 6 тыс. км дорог, 3 тыс. км железных дорог, 8 крупных и средних заводов в Африке [16].
В то время как сделки государственных китайских нефтяных компаний Китайской национальной нефтегазовой корпорации (CNPC), Китайской оффшорной нефтяной компании (CNOOC) и Синопек (SINOPEC) в Анголе, Экваториальной Гвинее, Нигерии и Судане украшают заголовки в прессе, миллионы долларов инвестируются в Африку частными китайскими предприятиями. Инвестиции поступают в сектора от сельского хозяйства до промышленности. Так, например, компания Хаувэй стала самым большим провайдером беспроводной технологии CDMA в странах Африки к Югу от Сахары. Дочернее предприятие компании Global Trading инвестировало 10 млн долл. на реконструкцию отеля «Бинтумани» в Сьерра-Леоне. Компания Hashan утроила финансирование обувной промышленности Нигерии до 6 млн долл. [16, с. 18].
В апреле 2008 г. КНР заключила самый крупный контракт в Африке: инвестиции в инфраструктуру Конго составили 9 млрд долл. В соответствии с условиями сделки – «ресурсы в обмен на инфраструктуру» – китайские компании, объединившись в консорциум, построят в ДРК инфраструктурные объекты на сумму в 6 млрд долл., в том числе 3,5 тыс. км автомобильных и 3 тыс. км железных дорог, 32 больницы, 145 поликлиник и два университета. Еще 3 млрд долл. будут инвестированы в промышленность. В обмен на это Китай будет получать 10 млн т меди и 620 тыс. т кобальта ежегодно. Согласно информации агентства «Блумберг», китайские компании собираются строить две электростанции в Гвинее установленной мощностью 50 МВт и одну электростанцию мощностью 30 МВт. Было также основано СП по разведке нефтяных месторождений на шельфе Экваториальной Гвинеи [11].
В сравнении с китайско-африканским, российско-китайское инвестиционное сотрудничество, несмотря на громкие заявления правительств, соседство стран и взаимную дружбу, до последнего времени отличалось крайне низким уровнем (на начало 2011 г. объем прямых китайских инвестиций в Россию составил 2,6 млрд долл., а объем российских в Китай – 1 млрд) [11].
Стоит отметить рост интереса со стороны Китая к инвестициям в Россию. Общий объем китайских инвестиций превысил 6 млрд долл. Накопленные инвестиции России в Китае на конец первого квартала 2009 г. составляли более 50 млн долл. [1]. Идет реализация целого ряда крупных совместных проектов, большинство из которых стартует в рамках Программы сотрудничества между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири Российской Федерации и Северо-Востока Китайской Народной Республики (2009-2018 гг.). Например, строительство двух линий связи между Россией и Китаем с участием ОАО «Ростелеком» и китайского оператора «Чайна Телеком» и «Чайна Нетком», совместное строительство железнодорожного мостового перехода через реку Амур, освоение Березовского месторождения железных руд в Забайкальском крае и т.д. [11]. Однако с количеством реализуемых Китаем проектов в Африке эти объемы не сравнимы.
Россия, как и Африка, также может быть привлекательной площадкой для китайских инвестиций. Однако в силу корыстных причин и собственных национальных интересов предпочтения российского крупнейшего соседа – Китая – пока, к сожалению, все больше отдаются в пользу Африканского региона.
Парадокс заключается в том, что, стремясь к собственным национальным интересам по изменению качества сотрудничества с Китаем, Россия в лице Китая теряет торгово-экономического партнера в том качестве, в каком бы она хотела видеть его в будущем – стратегический партнер с устойчиво растущей взаимной торговлей и разнообразными формами экономических отношений. Хотя в плане инвестиционного сотрудничества Россия с Дальним Востоком является не менее интересным регионом для получения китайских инвестиций и строительства с их помощью инфраструктуры. Не пуская Китай на Дальний Восток из-за мнимой «китайской угрозы», Россия тем самым усугубляет снижение к ней интереса Китая, т.к. Китай все еще ставит во главу угла международных отношений политику и свои потребности, лоббируя свою позицию и направляя свои усилия и финансы туда, где есть наибольшая для него выгода.
Поэтому, пока правительства России и Китая продолжают ставить количественные цели по достижению товарооборотом значения в 200 млрд долл. к 2020 г., для поддержания своих интересов Китай, следуя своей политике поддержки Африки, на проходившем в июле 2012 г. Форуме Китайско-африканского взаимодействия принимает решение дальше инвестировать и финансировать устойчивое развитие региона. КНР откроет африканским странам кредитную линию на 20 млрд долл. на развитие инфраструктуры, сельского хозяйства, промышленности и предприятий малого и среднего бизнеса. Кредитная линия будет состоять из концессионных и коммерческих кредитов и будет распределяться в зависимости от важности и приоритетности проектов [6].
Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Перспективы многостороннего взаимодействия стран БРИКС как новых доноров программ содействия международному развитию», проект №12-32-01022а1.
Рецензенты:
Мизинцева Мария Федоровна, д.э.н. профессор, зав. отделом научной информации по экономике промышленности Всероссийского Института научно-технической информации РАН, г. Москва.
Шупер Вячеслав Александрович, д. геогр. наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института географии РАН, г. Москва.
[1] В 2011 г. на политической карте мира появилось новое государство – Южный Судан (отделилось от Судана по результатам референдума), запасы нефти сосредоточены именно на его территории.