Цель данной работы - рассмотреть основные трактовки понятия интерференции в концепциях отечественных и зарубежных ученых и выявить некоторые особенности интерференции русского языка в английский язык в речи англоговорящих русских билингвов в сопоставлении с речью носителей американского варианта английского языка методом сплошной выборки.
Материал исследования представлен 75 диалогическими единствами, изъятыми из живой речи англоязычных русских билингвов и носителей американского варианта английского языка. Эти диалогические единства состоят из реплик, содержащих средства выражения согласия и несогласия.
Лингвистическая трактовка понятия интерференции имеет разнообразные варианты, но основной концепт данных трактовок практически совпадает. Так, согласно М. Вайнрайху, интерференция - это «случаи отклонения от норм каждого языка, происходящие в речи билингвов в результате их знакомства с более чем одним языком» [1].
Э. Хауген также связывает данный термин с понятием языкового контакта. «Языковой контакт определяется как поочередное использование двух или более языков одними и теми же лицами, которых называют носителями двух (или более) языков, или двуязычными носителями». Использование двух и более языков и, как следствие, наложение двух систем в процессе речи и приводит к интерференции, которая определяется как «случаи отклонения от норм данного языка, появляющиеся в речи двуязычных носителей в результате их знакомства с двумя или несколькими языками» [4]. Интерференция - это прямое следствие и основное явление языковых контактов. Чем больше различие между системами (языками), тем заметнее увеличивается потенциальная область интерференции. Исходя из данного понятия, интерференцию следует анализировать, сопоставляя системы языков, задействованных в процессе речевой коммуникации.
По определению Г.М. Вишневской, интерференция - это процесс и результат контакта языковых систем в речи билингва, при котором одна система является доминирующей, порождающей эффект воздействия во вторичной, приобретенной языковой системе [2].
Таким образом, в истории лингвистики существовало множество определений, объединенных понятием интерференция, но мы остановимся на определении данного понятия, выведенного Г.Н. Чиршевой: «При неполной деактивации одного из языков наблюдается его интерференция в речи на другом языке, что происходит и в монолингвальном типе общения, если компетенция недостаточно высокая» [5].
Помимо языкового характера интерференции, Э. Хауген говорит и о неязыковом характере: «Поскольку самый момент заимствования лишь в редких случаях поддается непосредственному наблюдению, то большинство утверждений относительно интерференции основывается на умозаключениях и выводах, в которых охотно используются и данные внеязыкового характера» [4]. Таким образом, неязыковые средства, относящиеся к процессу коммуникации и являющиеся невербальными элементами, также могут быть проанализированы в контексте интерференции. Внеязыковой характер интерференции может быть определен лингвокультурологическими особенностями задействованных актов коммуникации. Невербальные элементы, закрепленные в сознании носителей одной культуры, могут быть перенесены в общении на неродном языке в рамках другой культуры, в результате чего наблюдается внеязыковая интерференция.
Для выявления языковой и внеязыковой интерференции нами была сопоставлена речь англоязычных русских билингвов и носителей американского варианта английского языка, содержащая разнообразные средства выражения согласия и несогласия.
Останавливаясь на языковой интерференции, необходимо отметить, что нами были проанализированы случаи грамматической интерференции без учета индивидуальных особенностей произношения коммуникантов. Изучая грамматическую интерференцию, В.Ю. Розенцвейг подразделяет ее на прямую и косвенную [3]. Рассмотрим пример способа выражения согласия в речи англоязычного русского билингва:
- Let's choose an umbrella for a present.
- You right.
В ответной реплике не носитель английского языка не использовал глагол-связку to be, имеющий в данном предложении форму are. В русском языке не существует подобного грамматического явления, вследствие чего билингв, обладающий недостаточной компетенцией в английском языке, совершает ошибку, руководствуясь правилами построения предложения на русском языке. В таких случаях происходит прямая грамматическая интерференция.
Еще один пример грамматической интерференции с русского языка на английский язык - изменение порядка слов согласно русской языковой традиции. Так, носители английского языка предпочитают выражать свое несогласие конструкциями - I don't think it's good (true, right), имплицируя в эту фразу вежливость и толерантное отношение к мнению собеседника. Англоязычные русские билингвы часто используют конструкцию - I think it's not good (true, right). Таким образом, отрицательная частица no, выражающая несогласие, переносится в придаточную часть сложноподчиненного предложения, делая его более категоричным. Английской языковой традиции не характерно такое категоричное выражение своего мнения.
Внеязыковая интерференция, проявляющаяся в невербальных элементах коммуникации, может быть проанализирована в перенесении кинесических и паралингвистических средств из одного языка на другой. Но причиной данных перенесений, как правило, является не недостаточная компетенция в одном из языков, а влияние менталитета, специфики психологической жизни людей, раскрывающейся через систему взглядов и оценок, основывающуюся на имеющихся в данном обществе знаниях и верованиях, а также через язык. Невербальная коммуникация как наиболее эмоциональная и не поддающаяся контролю обнаруживает признаки внеязыковой интерференции как на уровне жестов, так и на уровне паралингвистических средств.
Примером может служить речь русско-английского билингва, содержащая типичные русские междометия и заполнители пауз - ага, эээ и др. вместо их английских эквивалентов и синонимов - well, er, like и др. В речи англоязычных русских билингвов типичных английских междометий и эмоционально-экспрессивных фраз, таких как oh, oh my God (Gosh), wow использовано практически не было. Такие результаты можно объяснить тем фактом, что изначально междометия - категория, использующаяся для выражения чувств и эмоций, а они, как правило, носят непроизвольный, спонтанный характер, а потому тяготеют к выражению на родном языке.
Внеязыковая интерференция наблюдается также на просодическом уровне, что проявляется в различиях интонационных контуров на двух языках. Так, произнесенный англоговорящим русским билингвом разделительный вопрос с нисходящей интонацией - you're mistaken, aren't you? звучит более категорично, чем тот же вопрос но с восходящей интонацией для убеждения собеседника в своем мнении.
Кинесическая коммуникация в английском и русском языках во многом схожи при выражении согласия и несогласия. Но, тем не менее, в речи англоязычных русских билингвов можно проследить и некоторые особенности. В частотности, это касается улыбки как одного из основных элементов мимики. Носители американского варианта английского языка значительно чаще используют улыбку при выражении своего одобрения и согласия с мнением собеседника, следуя распространенной американской тактике разговора - keep smiling, в то время, как англоговорящие русские билингвы улыбаются лишь в тех случаях, когда считают это уместным и тактичным.
Таким образом, можно сделать вывод, что с лингвистической точки зрения интерференция имеет несколько трактовок и может проявляться как на языковом, так и на внеязыковом уровне. Грамматическая интерференция в речи англоязычных русских билингвов может проявляться на синтаксическом уровне и, как правило, является прямой, т.е. наблюдается перенос синтаксических правил с доминирующего (русского) языка на изучаемый (английский язык): порядок слов, пропуск глагола-связки, русифицированные синтаксические конструкции. Внеязыковая интерференция проявляется как на кинесическом (типичные русские жесты и мимика), так и на паралингвистическом уровне (типичные русские междометия, интонация). Причины ее возникновения связаны с мало поддающейся контролю невербальной коммуникацией, тяготеющей к средствам родного языка.
Рецензенты:
Чиршева Г.Н., д.фил.н., профессор, заведующая кафедрой германской филологии и межкультурной коммуникации, Гуманитарного института ФГБОУ ВПО ЧГУ, г. Череповец;
Коровушкин В.П., д.фил.н., профессор, кафедра германской филологии и межкультурной коммуникации Гуманитарного института ФГБОУ ВПО ЧГУ, г. Череповец.