В мировой науке все больше утверждается цивилизационный подход в интерпретации развития общества, появляются новые теоретические положения, объясняющие причины изменчивости и структурные сдвиги в экономике. Обладание минерально-сырьевой базой углеводородов сделало Советский Союз мощной империей по высокому уровню добычи нефти и газа в 70-е годы ХХ в., но, как показывает мировая история, все империи рушатся, что и не миновало судьбу СССР. В рамках данной работы проведем оценку влияния добывающей отрасли на процесс эволюционного развития экономики современной России, для выявления условий структурных сдвигов.
Для начала обратимся к ряду теоретических положений определяющих закономерности развития мировой экономики. Еще в 20-х-30-х годах XX века шведские ученые Эли Хекшер и его ученик Бертил Олин, разрабатывая теорию международной торговли, установили закономерность между факторонасыщенностью и фактороинтенсивностью, что в дальнейшем получило название теоремы Хекшера-Олина. Согласно этой теоремы, каждая страна экспортирует те товары, для производства которых она имеет относительный избыток факторов производства, и импортирует те товары, для производства которых она испытывает относительный недостаток факторов. Василий Леонтьев подверг сомнению это теоретическое положение на основе эмпирических данных о структуре экспорта США, дал обоснование роли высококвалифицированного труда как определяющего фактора ускоренного развития экономики.
Российская действительность вновь и вновь воспроизводит основное положение теоремы Хекшера-Олина, порождает невостребованность человеческого капитала. С другой стороны, доминирует мнение о том, что «ресурсное проклятие» является проблемой для России, как и для многих развивающихся стран [1, с. 218-219]. Идея «ресурсного проклятия» была впервые выдвинута в 1993 году английским экономистом Ричардом Оти. Базовый экономический механизм «ресурсного проклятия» прост: сверхприбыльный сектор экономики за счет возможности гарантировать более высокую отдачу на капитал и заработную плату, «перетягивает» на себя инвестиции и рабочую силу [2, с.15].
Нефтегазовый комплекс нашей страны является базовой отраслью экономики, играет определяющую роль в обеспечении энергоресурсами Российского государства, и в значительной степени влияет на мировую энергетическую стабильность. Несмотря на это, снижение темпов воспроизводства углеводородов, произошедшее за последние 20 лет, уже стало сказываться на динамике добычи и обеспечении плановых показателей, предусмотренных в актуализированном варианте «Энергетической стратегии России на период до 2030 года» [5].
Проблема, связанная с природным богатством, в том, что рентные доходы ресурсного сектора осложняют развитие иных секторов экономики. Она подробно была описана на примере влияния открытых в 1960-е годы в Голландии крупных месторождений газа на обрабатывающую промышленность этой страны и получила название «голландская болезнь» [2, с.20]. Собственно, Голландия справилась с ней удачнее, чем большинство других богатых ресурсами стран. Это не стало основанием для изменения закрепившегося термина. На деле эту болезнь с тем же успехом можно назвать «венесуэльской», «нигерийской», «индонезийской» или (в последние годы) «российской».
Ряд экономистов утверждает, что в отечественной практике, даже в условиях так называемого «экономического чуда» в постдефолтный период, имел место рост без развития. Чтобы проверить данные оценки проведем исследование динамики ВВП РФ [8] и цены на нефть [9] и представим их соотношение в реальном выражении. Результаты проведенных расчетов представлены ниже на рисунке.
Рисунок 1. Установление зависимости динамики ВВП РФ от цены нефти в реальном выражении
На рисунке явным образом прослеживается тенденция прямой зависимости между ценой на нефть и ВВП в реальном выражении. Различие видно лишь в 2000 г., что было вызвано направлением полученных нефтедолларов на досрочное погашение обязательств России перед кредиторами и прекращением действия эффекта политики импортозамещения, вызванного дефолтом 1998 г. Ситуация в 2008 г. может объясняться низким уровнем открытости национальной экономики и торгово-экономическими связями, поэтому кризис не мог быть экспортирован в российскую экономику из стран как Северной Америки, так и западноевропейских [7, с. 38].
Торгово-экономические связи России с развитыми странами не получили широкого развития, основными партнерами были и остаются страны развивающиеся, уровень финансаризации экономики которых незначителен. Однако 2009 год стал для России крайне неблагополучным, что можно проследить ниже по данным приведенным в таблице, отражающим динамику ВВП.
Таблица1. Динамика ВВП и объема добычи нефти (2000-2011 г. г.)
|
|
2000 |
2006 |
2007 |
2008 |
2009 |
2010 |
2011 |
|
ВВП (млн. руб.) |
7 305 646 |
26 917 201 |
33 247 513 |
41 276 849 |
38 807 219 |
45 172 748 |
54 585 623 |
|
Добыча нефти (млн. тонн) |
312,2 |
462 |
476,3 |
471,6 |
477,3 |
505 |
510 |
Понять насколько одна отрасль оказывает влияние на развитие других можно с помощью корреляционного анализа. Преимуществом данного метода является то, что он позволяет обнаружить зависимость между несколькими случайными величинами. Для того, чтобы охарактеризовать численно, вводится коэффициент корреляции (r). Коэффициент корреляции может принимать значение от –1 до 1. Соответственно в первом случае, наблюдается отрицательная корреляция, т.е. имеет место обратная взаимосвязь. Во втором случае принято считать корреляцию сильной, если ее коэффициент выше 0,60; или же он превышает 0,90, то корреляция считается очень сильной.
В качестве частного случая для расчёта коэффициента корреляции использовали показатели ВВП с 2000 по 2011 год и объем добычи нефти. Оба показателя характеризуют состояние системы на макроэкономическом уровне, служат обобщающими, несмотря на то, что их взаимосвязь не является четко выраженной, она носит системный характер протекающих процессов в экономике. Проведенный расчет показал, что коэффициент корреляции равен 0,89 (r =0,884600589).
Таким образом, по результатам корреляционного анализа можно увидеть, что благосостояние Российской Федерации напрямую зависит от добывающей, в первую очередь, нефтяной отрасли. Поэтому колебания мирового рынка нефти оказывают существенное влияние на экономику Российской Федерации. На сегодняшний день хорошо заметно наличие отрицательной связи между обеспеченностью страны сырьевыми ресурсами и ее экономическим ростом [3, с. 64].
До сих пор среди экономистов нет единого определения понятия «ресурсного проклятия». Одни исходят из того, что высокая волатильность мировых цен на сырье делает и ВВП, и доходы бюджета сырьевых стран мало предсказуемыми, а это мешает добиться долгосрочного стабильного роста. При этом до сих пор среди экономистов нет единого подхода к определению механизма «ресурсного проклятия». Другие экономисты исходят из того, что высокая волатильность мировых цен на сырье делает и ВВП, и доходы бюджета сырьевых стран мало предсказуемыми, а это мешает добиться долгосрочного стабильного роста. Падение мировых цен на нефть сделало неизбежным кризис 1998 года в России, а их последующий рост до небывалых значений привел к удорожанию рубля и снижению конкурентоспособности российской промышленности.
Проявлением «ресурсного проклятия» можно рассматривать и «голландскую болезнь», представляющую собой негативный эффект, оказываемый укреплением реального курса национальной валюты на экономическое развитие в результате бума в добывающем секторе. Поэтому так часто понятия «голландская болезнь» и «ресурсное проклятие» связывают друг с другом. Несомненно, «ресурсное проклятие» свидетельствует об отрицательном влиянии не самого наличия природных ресурсов, а их доминирования в национальном хозяйстве. Так, в России одним из главных фаворитом по «добыче пищи в семью» является нефтяная отрасль, что было доказано вышеприведенным корреляционным анализом, учитывая, что главным показателем экономического роста страны является ВВП. Принято считать, что снижение цены на нефть на 10 долларов увеличивает дефицит государственного бюджета России на 1,4% ВВП. Можно ли считать, что основной причиной замедления экономического роста в России – падение цен на нефть [3, с. 64].
Доходы государства, связанные с повышением цен на нефть, нельзя рассматривать как стабильные. Во времена дорогой нефти, Россия получила 1,6 трлн. долл. от экспорта углеводородов. Но, по прогнозам Международного энергетического агентства (МЭА), нефть будет непрерывно дешеветь, по крайней мере, в течение ближайших пяти лет. Между тем пришедшие в страну триллионы долларов не привели к качественным изменениям в экономике. Значительная часть нефтедолларов утекла из страны, другая часть наполняла бюджет и разнообразные фонды [6].
Для устранения негативного воздействия «ресурсного проклятия» на экономику страны необходимо устранить перекос, возникающий из-за несправедливого и неэффективного извлечения и распределения природной ренты. Также надо помнить, что важную роль в экономическом развитии играет машиностроение, но его возрождение требует создания благоприятных условий для инвестиций.
Необходимо принять меры по усилению защиты прав собственности и укреплению механизмов выполнения договорных обязательств, что подразумевает принятие мер по укреплению политических институтов. Вложение средств в инфраструктурные проекты и в улучшение качества образования высококвалифицированных специалистов, а не бакалавров, как это введено вступившим в силу законом об образовании. Новая модель профессиональной подготовки не обеспечит требуемый уровень квалификации кадров для развития высокотехнологичного производства.
Важно отметить, что для России нет фатальной неизбежности «ресурсного проклятия». Необходима политическая воля и грамотная промышленная политика, при которой будут созданы условия для стабильной работы и развития предприятий разной отраслевой принадлежности, и в первую очередь машиностроения, от которого зависит подъем всей промышленности страны. Нефть и газ – ценные, но ограниченные ресурсы, которые должны конвертироваться в долгосрочное экономическое развитие.
В докладе ОЭСР по итогам 2012 г. отмечено, что нашей страной сделан быстрый прогресс в сокращении бедности и достижения соответствия уровня дохода передовых странах в течение последних десяти лет [4]. Можно ли это достижение рассматривать как прогресс, если изменения были во многом обеспечены за счет роста нефтяных цен, а не структурных преобразований экономики.
Следует отметить, что на высшем уровне уже настойчиво звучат предостережения о замедлении темпов экономического роста в России, которые носят структурный характер, об этом заявила Председатель Банка России Э. Набиуллина, выступая на пленарном заседании Госдумы 20 ноября уходящего 2013 года [4].
Возможности прежней модели роста, основанной на благоприятной конъюнктуре мировых рынков энергоносителей, для достижения более высоких темпов роста ВВП, сопоставимых со средними темпами в 2000–2007 гг., имеющихся производственных факторов, как мощностей, так и рабочей силы, уже исчерпаны.
Наибольшей угрозой национальной модели развития является «сланцевая революция», которая приведет к значительному сокращению российского экспорта энергоресурсов.
Своевременное направление потоков энергоресурсов на внутренний рынок приведет к снижению их цен и обеспечит условия в первую очередь для развития сельского хозяйства, что так важно для повышения качества жизни, потому что сегодня россияне в основном свои доходы «проедают», отказывая себе в услугах. Россия действительно тогда сможет воспользоваться конкурентным преимуществом – территориальным, внесет свою лепту в решение глобальной продовольственной проблемы.
Будут созданы необходимые условия для устранения коррупции, которая стала фирменным знаком нефтяного бизнеса как такового, вызывает в мировом сообществе большие претензии к России, а внутри страны распространен правовой нигилизм.
Рецензенты:
Аношкина Е.Л., д.э.н., профессор кафедры экономической теории, ФГБОУ ВПО «Пермский национальный исследовательский политехнический университет» Министерство образования и науки Российской Федерации, г.Пермь.
Елохова И.В., д.э.н., профессор, заведующая кафедрой финансы и кредит ФГБОУ ВПО «Пермский национальный исследовательский политехнический университет» Министерство образования и науки Российской Федерации, г.Пермь.