Сетевое издание

Современные проблемы науки и образования

ISSN 2070-7428

"Перечень" ВАК

ИФ РИНЦ = 1,006

• Авторы
• Резюме
• Файлы
• Ключевые слова
• Литература

Николаева Н.О. 1 Пенкина М.Ю. 1 Горбачевская Н.Л. 2, 1

---

1 ГБОУ ВПО «Московский городской психолого-педагогический университет»

2 ФБГУ «Научный центр психического здоровья» Российской академии медицинских наук

Статья посвящена исследованию ряда психологических особенностей девушек-студенток и связи этих особенностей с оценками, которые девушки давали воспитательным стилям своих отцов и матерей. В исследовании приняло участие 59 девушек 18–20 лет. Положительная оценка стиля родительского воспитания (фактор «близости») отрицательно коррелировала с показателями агрессивности девушек, «избеганием» как стратегией поведения в конфликте, а также со шкалами шизотипического опросника (SPQ) и положительно – с экстраверсией, сотрудничеством и повышенной требовательностью к себе. Негативная оценка стиля родительского воспитания – фактор «критики» положительно коррелировал с показателями агрессивности, перфекционизма и шкалами SPQ, причем преимущественно в оценке отцовского стиля воспитания, по сравнению с фактором «критики» в оценке материнского стиля воспитания. При низких значениях «фактора близости» в ЭЭГ респондентов были достоверно выше значения спектральной плотности бета-2 полосы частот в лобных отделах коры головного мозга, чем в норме и у респондентов с высокими значениями этого фактора.

Статья в формате PDF

372 KB

биоэлектрическая активность головного мозга

опросник SPQ

тревожность

перфекционизм

агрессивное поведение

поведение в конфликте

личностные черты

стили родительского воспитания

1. Вассерман Л.И., Горьковая И.А., Ромицына Е.Е. Психологическая методика «Подростки о родителях» и ее практическое применение : методическое пособие. - 3-е издание, дополненное и переработанное. — СПб. : ФАРМиндекс, 2001. — С. 65-67.

2. Ефремов А.Г., Ениколопов С.Н. Апробация методики выявления степени выраженности шизотипических черт SPQ-74) // Материалы Первой международной конференции, посвященной памяти Б.В. Зейгарник. — М. : МГУ, 2001. — C. 109-112.

3. Кобзова М.П., Пенкина М.Ю., Николаева Н.О., Сорокин А.Б. Корреляция шкал опросника SPQ с личностными характеристиками и показателями ЭЭГ в группе здоровых респондентов // Современные проблемы науки и образования. — 2013. — № 6. - URL: www.science-education.ru/113-11320 (дата обращения: 23.08.2014).

4. Марковская И.М. Тренинг взаимодействия родителей с детьми. — СПб. : Речь, 2006. —С. 31-33, 37-42, 46-47.

5. Мешкова Т.А. Психогенетика : учебное пособие. — М. : МГППУ, 2004. — С. 129.

6. Нартова-Бочавер С.К. Дифференциальная психология : учебное пособие. — М. : Алвиан, 2007. — С. 142-145, 192-193.

7. Райгородский Д.Я. Практическая психодиагностика. Методики и тесты : учебное пособие. — Самара : Бахрах-М, 2007. — С. 66-69, 121-132, 174-180, 470-475.

8. Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г. Многофакторная психологическая модель депрессивных, тревожных и соматоформных расстройств // Социальная и клиническая психиатрия. — 1998. - № 1.

9. Шнейдер Л.Б. Основы семейной психологии. — М. : Московский психолого-социальный институт; Воронеж : МОДЭК, 2010. — С. 557.

10. Raine A. The SPQ: A Scale for the Assessment of Schizotypal Personality Based on DSM-III-R Criteria // Schizophr Bull. — 1991. — Vol. 17 (4). — P. 555-564.

Цель исследования - изучение связи личностных особенностей и нейрофизиологических показателей девушек-студенток с обобщенными оценками отцовских и материнских стилей воспитания: факторами «близости» и «критики».

Материалы и методы исследования. В исследовании приняло участие 59 девушек в возрасте 18-20 лет (M = 19,06 ± 0,62). Выборка представляла собой группу практической нормы. Все респонденты давали информированное согласие на участие в исследовании.

В ходе исследования были проведены психологическое тестирование и количественное ЭЭГ-картирование.

1. Для исследования личностных особенностей девушек использовалось семь опросников:

a) EPQ (Eysenck Personality Questionnaire) Г. Айзенка и С. Айзенк - стандартизированный опросник, содержащий 101 вопрос и имеющий три шкалы: экстраверсии, нейротизма и психотизма [6; 7];

б) методика диагностики показателей и форм агрессии А. Басса и А. Дарки в адаптации А.К. Осницкого [7];

в) TMAS (Taylor Manifest Anxiety Scale) - шкала проявлений тревоги Дж. Тейлор. Использовался вариант в адаптации В.Г. Норакидзе [7];

г) методика исследования перфекционизма А.Б. Холмогоровой и Н.Г. Гаранян [8];

д) тест поведения в конфликте К. Томаса в адаптации Н.В. Гришиной [6; 7];

е) SPQ (Schizotypal Personality Questionnaire) - шизотипический опросник [2; 10];

ж) диагностическая методика ПоР (Подростки о Родителях) Л.И. Вассермана, И.А. Горьковой, Е.Е. Ромицыной. Респонденту (подростку или юноше, девушке) предъявляют пятьдесят утверждений относительно воспитательного стиля отца и столько же - относительно воспитательного стиля матери. Тест рассчитан на респондентов 18 лет и младше. В нашем исследовании возраст девушек был от 18 до 20 лет. Инструкция предлагала при ответе на вопросы ориентироваться на отношения, которые были с родителями, когда испытуемым было 18 лет: «Просим Вас оценить, исходя из собственного опыта, какие из указанных ниже положений более всего характерны для Ваших родителей. Если Вам больше 18 лет, и Ваши отношения с родителями изменились в последнее время, то старайтесь отвечать так, как было, когда Вам было восемнадцать...» Результаты характеризуют следующие воспитательные стили родителя: «позитивный интерес», «директивность», «враждебность», «автономность» и «непоследовательность», из которых формируются два фактора: фактор «критики» и фактор «близости» [1]. Фактор «критики» в нашей работе - это результат вычитания от количества баллов шкалы «директивности» баллов шкалы «автономности»; фактор «близости» - это результат вычитания от баллов шкалы «позитивного интереса» баллов шкалы «враждебности». Мы исследовали корреляции психологических и нейрофизиологических параметров только с факторами «близости» и «критики».

2. Запись ЭЭГ девушек проводилась от 16 активных электродов, которые располагались в соответствии с Международной системой 10:20%, использовалась монополярная схема записи с объединенным ушным электродом. Компьютерная обработка отрезков записи с закрытыми глазами длительностью не менее 60 сек. осуществляясь методом быстрого преобразования Фурье при помощи систем картирования электрической активности головного мозга «Brainsys» (Митрофанов А.А., Россия). ЭЭГ респондентов с высокими (суммарный балл 15 и выше) и низкими (0 и ниже) значениями фактора «близости» сравнивались между собой по критерию Манна-Уитни и с помощью Z-статистики с нормативной базой ЭЭГ-данных.

Результаты исследования

В ходе исследования было отмечено большое количество значимых положительных корреляций между показателями агрессивности и фактором «критики» (относительно материнского и отцовского воспитательных стилей), в то же время показатели агрессивности имели значимые отрицательные корреляции с фактором «близости» (см. в таблице 1 связи с показателями: «обида», «раздражение», «чувство вины», «подозрительность», «негативизм», «косвенная агрессия», «индекс враждебности» и «индекс агрессивности»). Отсутствовали связи с параметрами «физическая» и «вербальная агрессия».

Таблица 1 - Корреляции между личностными особенностями девушек и факторами «близости» и «критики» как обобщенными показателями воспитательных стилей родителей.
В таблице приведены только значимые связи (* - p < 0,05)

Корреляции с методикой К. Томаса «Поведение в конфликте» выявило связи только с оценкой отцовских стилей. Показатель «Сотрудничество» положительно коррелировал с фактором «близости», а показатель «избегание» - отрицательно (табл. 1). Связей между родительскими стилями воспитания и такими показателями поведения в конфликте, как «соперничество», «приспособление» и «компромисс», выявлено не было.

Анализ связей оценок родительских стилей воспитания со шкалами опросника исследования перфекционизма дал следующие результаты: с оценками материнского фактора «критики» положительно коррелировали показатели шкалы 1 «восприятие других людей как делегирующих завышенные ожидания (при постоянном сравнении себя с ними)» и шкалы 3: «высокие стандарты деятельности при ориентации на полюс успешных». А с оценками отцовского фактора «близости» положительно коррелировали показатели шкалы 2 «завышенные притязания и требования к себе» (табл. 1).

Была обнаружена достоверная отрицательная связь показателя «тревожность» методики Дж. Тейлор с отцовским фактором «близости» (табл. 1).

Исследование по личностному опроснику Айзенка выявило одну достоверную положительную связь - шкалы «экстраверсия» с отцовским фактором «близости».

Со шкалами опросника SPQ были получены значимые корреляции исключительно с отцовскими факторами «близости» и «критики». С отцовским фактором «близости» отрицательно были связаны шкалы: «нарушение восприятия», «нарушение поведения», «высокая социальная тревожность», а также фактор «дезорганизация» и «общий суммарный балл». Тогда как с отцовским фактором «критики» положительно коррелировали фактор «дезорганизация», а также шкалы «странное поведение» и «речевые нарушения» (табл. 1). Последняя шкала включает ответы на следующие утверждения: «людям иногда трудно понять, что я говорю»; «я иногда в речи быстро перескакиваю с одной темы на другую»; «я иногда забываю то, что я хотел сказать»; «я часто "мелю вздор"»; «я иногда своеобразно использую слова»; «иногда я склонен отступать от темы беседы»; «мне бывает трудно ясно объяснить людям свою позицию»; «люди иногда отмечают, что у меня запутанная речь»; «некоторые люди считают, что я говорю слишком неясно и трудно для понимания». Это указывает на то, что девушки с отсутствием шизотипических черт рассматривают стили воспитания своих отцов как положительные и, напротив, девушки, имеющие выраженные шизотипические черты, негативно оценивают стили воспитания своих отцов. Наличие корреляций шкал опросника SPQ исключительно с отцовскими стилями воспитания, по-видимому, связано тем, что отцы, по сравнению с матерями, демонстрируют более низкое принятие «нестандартного» поведения своих дочерей, что воспринимается девушками как негативный стиль воспитания. «Получается, что их природное (чаще всего оно и наследственное) неблагополучие влечет за собой и неблагоприятную среду» [5], - в данном случае это трудности в общении с отцами.

Различия между группами девушек, дающих негативные и одобряющие оценки родительским воспитательным стилям, наблюдались и при анализе электроэнцефалограммы. Биоэлектрическая активность мозга респондентов, дающих низкую и высокую оценку фактору «близости» отцов и фактору «близости» матерей, имела свои специфические особенности. Оказалось, что при низких значениях отцовского фактора «близости» в ЭЭГ девушек были достоверно выше (p<0,01) индексы активности бета-2 полосы частот в лобных и центральных зонах коры головного мозга, чем в норме и у респондентов с высокими значениями этого фактора. Такие девушки отмечали у себя выраженную социальную тревожность, странное поведение, нарушение речи, поведенческую дезорганизацию, что совпадает с полученными нами ранее данными [3].

При низких оценках материнского фактора «близости» в ЭЭГ девушек наблюдалось достоверное (p<0,01) снижение индекса тета-активности преимущественно в полосе 5-6 Гц в теменно-центральных отведениях, по сравнению с ЭЭГ девушек с высокими оценками материнского фактора «близости».

Таким образом, ЭЭГ-данные свидетельствуют о нарушении баланса тормозных и возбудительных процессов в ЦНС у девушек, отмечающих низкие значения фактора «близости» со своими родителями. В статье Кобзовой М.П. и др. [3] описаны сходные нейрофизиологические нарушения, которые проявлялись в положительной корреляции суммарного балла опросника SPQ с уровнем бета-активности и отрицательной - с уровнем активности тета-полосы частот.

Выводы

1. Выявлены положительные связи между фактором «критики» и психологическим портретом дочерей, имеющим в разной степени такие черты, как тревожность, избегание, приспособление, обида, чувство вины, косвенная агрессия, раздражение, перфекционизм. Девушки, имеющие такие личностные черты, считали, что воспитательные стили родителей слишком «директивны» и недостаточно «автономны», что и отражалось в высоком значении фактора «критики». И напротив, было отмечено наличие отрицательных связей между фактором «близости» и агрессивным и аутоагрессивным поведением, тревожностью и другими неадаптивными и неэффективными формами поведения.

2. Отцовские факторы «близости» и «критики» имели большее число связей с психологическими показателями, чем материнские. Только отцовский фактор «критики» имел положительную связь со шкалами опросника SPQ.

Девушки, имеющие такие черты личности, как экстраверсия, повышенная требовательность к себе, склонные к сотрудничеству, видели в воспитательном стиле отцов высокий «позитивный интерес» и низкую «враждебность», что и отражалось в высоком значении фактора «близости».

3. При анализе биоэлектрической активности мозга выявлено нарушение баланса тормозных и возбудительных процессов в ЦНС у девушек, отмечающих низкие значения фактора «близости», который отражает их субъективную оценку воспитательных стилей родителей.

Заключение. Исследование показало, что оценка дочерьми родительских стилей воспитания cвязана с личностными особенностями, темпераментом и психическим состоянием, определяющимся балансом тормозных и возбудительных процессов коры головного мозга респондентов. Возможно, имеет место и так называемая «реактивная ковариация», при которой бóльшие «трудности часто возникают у детей с нарушениями эмоционально-волевой сферы, "трудным" темпераментом», потому что они «чаще вызывают отрицательные реакции окружающих» [5]. В последующем необходимо более детально проанализировать все стили родительских воспитательных стратегий, составляющие общие факторы «близости» и «критики».

Рецензенты:

Кабардов М.К., д.псх.н., профессор, зам. директора Психологического института РАО, г.Москва.

Нартова-Бочавер С.К., д.псх.н., факультет клинической и специальной психологии Московского городского психолого-педагогического университета, г. Москва.

Библиографическая ссылка